Книга О чем молчит река, страница 64 – Изабель Ибаньез

– Он опаздывает, – проворчал Рикардо.

– Вы уверены, что он нам нужен?

– Нет, но я думал, что раньше у меня все было под контролем, и, очевидно, ошибался. Я больше не могу позволить себе ошибки. Он – моя страховка. – Рикардо взглянул на меня. – Моя племянница сегодня ничего не натворила?

К нам подошел официант с бокалами красного и белого вина. Я взял один, едва ли заботясь о том, какое вино было в нем, и осушил залпом. Снова вспомнил, как водил сеньориту Оливеру по Каиру. Мне хотелось пожаловаться на ее непослушание. Но слова так и остались у меня на языке, застряли между зубами. Вместо этого я вспомнил ее настороженное лицо, когда мы стояли на террасе, а звуки города охватывали нас, словно шум толпы. Девушка даже не доставала мне до плеч, и, чтобы встретиться со мной взглядом, ей пришлось задрать подбородок и почти полностью запрокинуть голову.

Темные кудри обрамляли ее лицо, а на переносице, щеках и веках виднелась россыпь веснушек. Я смотрел в ее переменчивые глаза, то зеленые, то карие, то золотистые, в которых таилась магия алхимии, и в голове у меня была одна-единственная мысль.

Вот черт.

Глупость заставила меня наклониться и поцеловать ее. Меня раздражало, что я все еще чувствовал мягкий изгиб ее щеки, вспоминал, как ее сладкий аромат щекочет мой нос.

Слава богу, она уезжала.

– Ну?

Я моргнул, отгоняя воспоминания. С равнодушным видом солгал ему в лицо.

– Все было спокойно.

Рикардо хмыкнул, иего взгляд устремился куда-то за мое плечо. Я проследил за направлением и увидел, что к нам шел грузный мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами, а за ним следовала миниатюрная девушка. Она была одета по последней моде: узкая талия затянута в корсет, на шее экстравагантные кружева. Она напоминала одну из местных птиц. Взгляд ее глаз, одновременно сдержанный и веселый, встретился с моим, на розовых губах заиграла застенчивая улыбка. Девушка смотрела на меня так, словно меня можно было завоевать.

Прибыли мистер Финкасл и его дочь.

Пиастры в кошельке громко зазвенели, когда я выбежала из «Шепердса». Холщовая сумка била меня по бедру. Я оглядела улицу в поисках служащего отеля, которого можно было бы убедить не выдавать мое местонахождение, если кто-нибудь спросит. Я была готова заплатить сколько угодно за молчание. Мальчик лет тринадцати улыбнулся, завидев меня, и я полезла в сумочку.

– Куда нам?

– Булак, пожалуйста, – сказала я. – И я была бы признательна, если бы ты сохранил подробности моей прогулки в тайне.

Мальчик наморщил лоб.

– Но…

Я вложила ему в ладонь еще две монеты, и он замолчал.

– Пожалуйста, не волнуйся.

Юный служащий с большой неохотой нашел водителя, убрав деньги в карман. Помог мне забраться в экипаж и объяснил, как добраться до причала. Днем Каир был полон туристов, которые прогуливались по улицам, покупая безделушки и обедая в различных заведениях с традиционной кухней. Но ночью в городе кипела другая жизнь. Играли музыканты, местные жители курили на ступеньках домов и ели купленные у уличных торговцев горячие хлебные лепешки. Каждый квартал, который мы проезжали, отличался от предыдущего, обладал своим ритмом жизни и сердцебиением. Я вцепилась в оконную раму, едва дыша от изумления. Серебряная луна поднялась высоко над рекой, вода искрилась и медленно двигалась.