Онлайн книга «Проклятие Айсмора»
|
— Не будет ему багров! Отравлю паскуду! Отравлю! И вдруг с мандаринового дерева упал круглый маленький плод и глухо стукнулся об пол. Градоначальник застыл на месте. — Друг мой, — с ужасом прошептал он и упал на колени, — ты недоволен?.. Вода и Небо, прости меня! Я обещаю, что не причиню ему вреда и сделаю все, чтобы спасти его. Только не осуждай меня, друг мой. Он подполз к тумбе и обнял ее, потом мехом на шапке протер от несуществующей пыли глиняную кадку. — Только не осуждай меня, умоляю. Секретарь поднялся на ноги, меланхолично отряхнул колени и неслышно отошел за свою стойку. День заканчивался неплохо, разузнать удалось многое. А насчет Бэрра господин может и передумать, если мандариновое дерево махнет листочками в другую сторону. На площади перед ратушей фонарщики начали зажигать желтые огни, и Ульрих улыбнулся своим мыслям. Нужно сделать все возможное и невозможное, но заполучить себе обувь потомка королей. Глава 19 Поиски Ингрид, или «Мы из Золотого» Не смотрите, что небо чернеет, Не тревожьтесь, что пахнет грозою — Вы поверьте, вам крыльев не нужно, Чтоб взлететь над судьбой и собою. Вы поверьте, от рода не веря, Вы поверьте в любовь без подвоха! Есть места, где распахнуты двери, Где вас ждут до последнего вздоха. Вы поверьте, есть город на свете — Хоть я в нем никогда не бывала… Где гуляют счастливые дети, Где покой, где не будет обмана. Вы поверьте в себя, мой любимый, Вы поверьте — и все обернется, Станет явью, и светом, и былью — Станет домом наш Город-Под-Солнцем! Вы поверьте… Ингрид вышла от винира ни жива ни мертва. Фраза «Твоя правда о королевской крови утопит Бэрра в его собственной» эхом звучала в голове. И угроза, и предупреждение… И что-то еще — Ингрид поняла это позже, когда слезы высохли, волнение улеглось, а надежда сменилась сомнением в честности того, кто очень убедительно говорил о доверии. Обычно винир резко переходил от одной интонации к другой, крутил и путал собеседников, никогда не давая им точно понять, что же произойдет в следующий миг; вспыхивал из спокойствия и терял интерес после грозных криков. Но сегодня он говорил ровно и сдержанно, улыбался ласково. Будто играл роль доброго дядюшки, который очень редко заходит к дальним родственникам и, оттого что визиты его непродолжительны, ему удивительно неловко и словно бы даже стыдно, что он не оказывает должного влияния на младшее поколение, отчего оно совершенно распоясалось и теперь не соответствует ничьему, в первую очередь — дядюшкиному о нем представлению. Ингрид, стоя в кабинете винира, чувствовала себя самой младшей в семье и самой нерадивой. Сначала на ее: «Бэрр — потомок Рутгорма, единственный потомок, и я нашла этому неопровержимые доказательства», винир едва слышно протянул: «Неуже-е-ели?», непонятно чему удивляясь — неужели потомок или неужели нашла? Скривился так, словно ему на рынке Нижнего подсунули облезлого котенка, выдавая его полосатость за родство с диким южным зверем. Но тут же отвернулся, и Ингрид решила, что ошиблась. Все-таки винир очень тревожился за судьбу своего первого помощника и этой тревогой, разделенной с Ингрид, сумел пробудить в ней доверие. Одержимая надеждой помочь, она все говорилаи говорила, вспоминая события последних недель… Городские беспорядки прошли мимо архива и архивариуса. Айсморцы перестали интересоваться своими делами и что было сил обсуждали дела чужие. А именно, Бэрровы. За неделю в архив пришли лишь трое солидного вида купцов. Осторожничая, просили у Ингрид документы на принадлежность дома Бэрра ему же. Она отказала, потому что на законный вопрос «Зачем вам чужое?» почтенные посетители переглянулись, намекающе побренчали мешочками с монетами, но так и не ответили. |