Онлайн книга «Проклятие Айсмора»
|
По мягкости тона секретарь понял, что начальник обращается к дереву. В разлившейся тишине было слышно, как архивариус судорожно дышит и всхлипывает. — Не плачь, моя дорогая Ингрид. Ты все сделала правильно, моя девочка, делай так и дальше. Не сможешь забыть о предках Бэрра — молчи о них. Сейчас ступай, мне нужно побыть одному и подумать. Раз уж в заботе о судьбе Бэрра без смертоубийства я остался один-одинешенек, то и решать мне надо одному за всех вас. — Господин винир, — начала Ингрид срывающимся голосом, — я ведь считала… — Я верю, верю, что ты считала. Что ты трудилась, старалась, хотела как лучше. Я верю. И ты мне доверься. Я помогу Бэрру, как уже помог, и уберегу его от опасностей, как уже уберег, — сказал он громче, но одновременно мягче,по-отечески. — И в знак моего одобрения у меня есть для тебя важное поручение. Ингрид шмыгнула носом вместо ответа. — Не волнуйся милая Ингрид, я не стану предлагать того, что ты из наивных представлений о чести считаешь доносами. — Господин винир… — И не смотри на меня так возмущенно. Я перед тобой честен и ценю тебя. Слишком мало подле меня преданных людей, способных не врать и ничего не утаивать. Так помоги мне и Бэрру. — В чем, милорд? Зашуршали бумаги. — У меня стол завален донесениями о моем помощнике. Но можно ли всему этому верить? — тяжелый усталый вздох. — Мне пишу, что он безумен, что хочет власти и моей смерти, и что ему на руку все эти волнения в народе. Даже о том, он сам пустил слух о королевской крови! — Но это же ложь! — Ложь, конечно, ложь, моя дорогая Ингрид! Бунтовщика и смутьяна должно казнить, чего я не делаю. Про меня же злые языки говорят, что я бездействую. Мне тоже надо знать только правду. — Чем я могу помочь, господин винир? Не томите! — Не плачь, милая. Будь смелой и сдержанной. Я прошу тебя отправиться прямо сейчас в тюрьму к Бэрру, поговорить с ним и разузнать, в каком он настроении… Я угадал, не так ли? Ты и сама хотела просить меня о свидании с ним? Судя по рваным вздохам, Ингрид едва сдерживала слезы, но держалась. — Глаза любящей женщины увидят истину вернее всего, — с улыбкой в голосе произнес винир. — Иди к нему, посмотри на него, поговори с ним… Я знаю, ты умница, у тебя хорошая память. Ночью запиши все — как он выглядит и все-все слова, даже те, которые ты не поймешь. Завтра с рассветом я буду ждать тебя здесь же. Даже домой не пойду — волнение не позволит мне уснуть. Разрешение будет. Ингрид ответила неразборчиво. Выдержки у женщин ненадолго хватает, когда плакать хочется очень сильно. Вышла, приоткрыв одну створку. Опустила лицо без кровинки, и вскоре стук ее каблучков стих в коридоре совсем. — Всех гнать! — раздалось из кабинета. Винир сам высунул руку, поймал блестящую ручку и с таким треском захлопнул дверь, что каменное здание ратуши чуть было не рассыпалось в прах. Секретарь на цыпочках подкрался к многострадальной двери и опустился на колени, приставляя глаз к сквозной замочной скважине. Винир стоял у окна боком и твердил что-то себе под нос. Продолжил громче,принялся ходить по кабинету и в конце концов перешел на крик и почти бег, словно бы гонялся за кем-то. Он орал громче рыбака, которому сообщили о новом налоге. Он крыл город выражениями, которыми не всякий стражник может похвастаться. Он сорвал с головы шапку и грозил ей кому-то так яростно и зло, словно этот кто-то был чудовищем, а сам винир — доблестным воином, вызывающим чудовище на честный бой. |