Книга Дом грозы, страница 89 – Ксюша Левина

Это все вселяет чертову надежду, в которую Фандер верит примерно семь минут. Столько длится их поцелуй. Семь минут горячих столкновений до боли в губах. Соприкосновений языков, которые будто готовы биться до последней капли крови. Все происходящее слишком сладко на вкус. Не могут пальцы Ноки, что сейчас зарываются в волосы Фандера с таким отчаянием, оказаться настолько жестокими, чтобы больше этого не повторить. Это было бы неправильно, потому что им там самое место.

Фандер задыхается. Сам зарывается пальцами в волосы Нимеи и не дает ей шанса отвернуться.

Лежи, блин, смирно. Пожалуйста. Дай мне самому это все пережить.

Она хнычет, мурлычет, что-то стонет в ответ на его слишком крепкие объятия и послушно складывает руки, сдаваясь.

— Неужели ты можешь… неужели это в последний раз? — шепчет он в ее приоткрытые несопротивляющиеся губы.

Она молча кивает, стоит им друг от друга отстраниться. Они смотрят друг другу в глаза, и Фандер уверен, что Нимея пьянеет так же, как он, это очевидно. И если она попытается скрыться потом, наврать, что ничего не было, он будет знать точно — было! Она сама приподнимается на локтях и прижимается к его губам своими. Теплыми и мягкими.

Он слишком долго об этом мечтал, и не зря. На меньшее Фандер и не рассчитывал, потому что Нимея из его фантазий, которую он наделил всем лучшим, что было в женщинах, целовалась даже хуже настоящей. Она не была такой открытой и смелой. Ее язык не сталкивался с его так уверенно. Настоящая Нимея вынула из него душу, потрясла, смяла и небрежно запихнула обратно, оставив снаружи торчащие края,но как же было хорошо оказаться на секунду вне тела. Фандер и не думал, что мир за его пределами настолько прекрасен. Ему снова хотелось туда, где можно дышать полной грудью, но так и не надышаться.

Нимея же не щадит. Она отрывается от Фандера с решимостью, которой хватило бы на убийство армии врагов, и, вскинув одну бровь, ядовито усмехается.

Щелк!

Это отстегиваются карабины, удерживающие на месте сердце Фандера, и оно стремительно летит вниз, чтобы в кровь расшибиться об пол. Взгляд Нимеи еще пару секунд шарит по его лицу, а потом мигом леденеет.

— Иди к черту. Конечно, это последний раз. Слезь с меня. — Она пихает Фандера, от неожиданности он валится с дивана на пол. Когда девчонки говорят такое, они чаще всего кокетничают, а Нока всерьез зла. Она, похоже, вообще не умеет кокетничать. Все лопается мыльным пузырем, и вот уже Нока прежняя, будто другой человек, с поведением которого, очевидно, нужно просто смириться.

— Собирайся и пошли.

Нока демонстративно вытирает покрасневшие губы тыльной стороной ладони и смеривает Фандера полным безразличия взглядом. Он испытывает настоящее удовлетворение оттого, что, как обычно, оказался прав. Ничто прекрасное ему недоступно. Оно ему дано только на пробу, чтобы потом он продолжал ждать новой подачки с удвоенным нетерпением. Если вода в жаркий день — то только один глоток, если вкуснейший обед, то непременно после голодного месяца, если самая лучшая девушка, то она будет иной, для него недоступной. Жизнь издевается над ним с изощренной изобретательностью, и ему от этого даже смешно.

Им предстоит трудное путешествие, потому что после первого поцелуя с Нокой он будет ждать следующий каждое мгновение. Невозможность снова держать ее в своих руках — самое жестокое испытание в мире, но пока что он счастлив. Без шуток. Пока ее запах не сойдет с кожи, он будет глупо улыбаться и чувствовать трепет.