Книга Дом грозы, страница 91 – Ксюша Левина

Он наскоро собирает волосы в неряшливый пучок, потому что на аккуратный хвостик, как вчера, совершенно нет времени. Борьба с волосами еще никогда не была такой трудной.

— Ты чего завис? На себя пялишься? Извращенец, — ворчит Нимея, заваливаясь без стука в офис и даже не глядя в сторону Хардина.

— Эй, я же мог быть голым!

— И что я там не видела? Мы всю ночь обжимались.

Так вот как это делается. Она просто делает вид, что произошедшее ночью было, только ничего для нее не значило. Это хуже притворства, оправданий и актерской игры в стиле «ничего не помню, а что вчера произошло?».

Фандер еле сдерживается, чтобы не присвистнуть. Нока — стерва похлеще всех чистокровных траминерок, что пили кровь из иных, унижая словом при каждом удобном случае.

Хардин хотел, чтобы Нока смутилась и сказала, что желает обо всем забыть, тогда ночь и поцелуй стали бы их грязным секретом. Страшной тайной, упоминание о которой вызывало бы у нее румянец. Но ничего подобного не произошло. Она открыто говорила о том, что между ними все было, просто для нее ничего особо не значило.

— Никак не можешь забыть? — интересуется Фандер как бы между прочим, но удар снова пролетает мимо ее ушей.

Нока спокойно открывает рюкзак и начинает сгребать в него лекарства,украденные ночью в аптеке.

— Конечно, котик, я мечтаю оказаться одна и отдаться на волю чувств и воспоминаний. — Она мурлычет это с мечтательной улыбкой, а потом переводит на Фандера совершенно ледяной взгляд. — Поехали, принцесса, времени мало, прохлаждаться некогда. В идеале нам бы заночевать на границе с Дорном. Если заедем в княжество — худо будет.

— Почему?

— Там погода меняется каждый день, а то и час. Солнце, дождь, снег. Если не найдем ночлег, то в машине так просто не заночуешь. Я присмотрела одно место, но нужно изучить вопрос. Ах да, и за нами, вероятно, будут гнаться те придурки, что мечтают навалять траминерцу и его подстилке-фольетинке, но это просто добавляет нашему приключению перца, правда же?

Она снимает очки, протирает их краем собственной рубашки и снова сажает на нос, Фандер следит за тонкими пальцами Ноки как завороженный, пока она не замечает это и не закатывает, как обычно, глаза.

— Кто за рулем? — Фандер старается звучать безразлично.

— Я тебе больше не доверяю, принцесса, — улыбается Нимея и хватает с тумбочки ключи, а потом пулей вылетает на улицу.

Она может сколько угодно притворяться и ворошить у Фандера в душе раскаленной кочергой, но от тех, кто безразличен, не стараются так быстро сбежать. Хардин улыбается.

* * *

Фандер пытается отвлечься от назойливых перешептываний за спиной, раскинувшись на диванчике, обитом дешевой тканью. В глубине зала расположилась группа экимцев, беловолосых и бесцветных, они уже четверть часа перемывают кости «этому траминерцу, который бессовестно сидит тут». В какой-то момент Фандеру показалось, что официантка с решительным хмурым лицом сейчас попросит его выйти и не смущать посетителей своими зелеными глазами. Однако она, наоборот, попросила экимцев быть потише. Нимея в этот момент ехидно сощурилась и пробормотала себе под нос:

— Ну конечно, получил себе защитницу за красивые зеленые глазки?

— Так уж и красивые? — так же тихо переспросил Фандер, и они поймали «секунду тишины».

Такие мирные моменты стали происходить настолько часто, что Фандер придумал им определение — «секунда тишины»: когда оба застывают и перестают быть врагами. Тогда Нимея обычно сидит вся сжавшись, дышит короче и глубже, чем обычно, а Фандер замирает, затаив дыхание. В этих мгновениях что-то есть:волнующее чувство, что они думают об одном и том же, а потом «бам», и Нока становится прежней. Фандера раздражает ее двуличие, но он готов отдать многое за очередной миг немого перемирия, а ждать его — это новый увлекательный вид спорта, в котором, как ни крути, Фандер и его чувства всегда команда проигравших.