Книга Дом грозы, страница 92 – Ксюша Левина

Они с Нокой остановились в придорожном заведении с интригующе безвкусным названием «Ресторанчик Эффи». Им давно уже пора было отправиться в путь, но сытная еда и крепкий кофе не взбодрили, а, наоборот, заставили пригвоздиться к месту, и оба откровенно тянут время.

— Я еще чашечку, пожалуй, выпью, — говорит Хардин.

— Конечно, и мне закажи.

И это уже не вторая и даже не третья чашечка.

— Как думаешь, куда делись вчерашние парни? — Фандер жестами просит официантку повторить, она тут же бросает вытирать столик и бежит передавать на кухню заказ.

— Сбежали. И мне кажется, нам стоит их опасаться. Видел, один из них — фольетинец.

— Да, я удивлен, что он никем не обратился. Я сразу понял, что он откуда-то из тех краев, и все ждал, особенно когда ты пришла.

— Я тоже ждала. И это вообще-то не очень хорошо.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну знаешь, если оборотень не обращается, значит, его магия заблокирована. И не простым амулетиком, как, например, серебряный браслет. А очень опасным и запрещенным к общему пользованию артефактом. Такое наказание не дают за кражу хлеба в булочной. И просто так подобные украшения не носят, среди фольетинцев это как-то позорно, что ли. Если на тебя это нацепили, значит, ты преступник, причем такой, которому даже в преступном мире гордиться нечем. Ты ведь попался! А чтобы поймать оборотня, нужно постараться.

— Других поводов остаться без силы нет? Ну знаешь… выгорание или вроде того.

— Я не слышала. И не думаю, что человек с магическим истощением стал бы разгуливать и искать чем поживиться на дороге. Оборотни чаще всего выгорают… как сказать-то?.. В обратную сторону? Теряют… человечность. Потерять разум проще, а это единственное, что делает нас людьми. Выгоревший оборотень становится брашем, вот и все.

Нока вдруг меняется в лице и опускает взгляд, будто эта тема касается ее лично.

— Значит, ты думаешь, это были беглые преступники?

— Да. Я их спугнула и предположу, что оскорбила. Они не получили желаемогои все еще где-то здесь. Вчера они зализывали раны, как и мы, а сегодня мне не по себе. Скорее бы Аркаим покинуть. — Она вздыхает и мгновенье похожа на совсем обычную, немного растерянную девчонку.

Фандеру нравится, что Нока изменилась с первого дня их путешествия. Совсем недавно все проблемы она держала при себе, а сейчас то ли Фандер и Нимея преодолели стену непонимания и держать в себе мысли больше не представляется возможным, то ли сама Нока немного открылась и стала ему больше доверять.

— Тогда, может, заночуем уже в Дорне?

— Нет. Это слишком далеко, мы не успеем добраться до укрытия, и придется ночевать на трассе, а вдруг не найдем придорожный мотель? Дорн не безопаснее Аркаима. Особенно для таких, как ты… Может, перекрасим тебя в рыжий, а?

Она волнуется, Фандера это настораживает. Он заметил, что разговоры о Дорне напрягают Ноку, будто она туда не очень-то хочет или чего-то боится, но залезть к ней в душу — задача невыполнимая.

— Это твои грязные фантазии?

Нока не отвечает, но уголки ее губ чуть дергаются вверх.

— Чем дальше мы едем на север, тем опаснее, и лучше точно знать, где проведем ночь. Не хочу пересекать Дорн в темноте. Я смелая, но не настолько.

— Всегда думал, что народ в Дорне лоялен ко всем расам и жить тут безопасно.

— Народ, может, и лоялен, но тут точно не безопасно. Для тебя особенно. Там действуют свои законы, которые нужно знать. Ну и любая страна становится приятнее, когда у тебя есть деньги, уважение и кров. А у нас, малыш, нет ничего, кроме врагов.