Книга Посткарантин, страница 50 – Злата Косолапова

– Хороший человек. – Гоша усмехнулся. – Её магазин в центре города. Сразу узнаешь где. Кошка обо всех всё знает и расскажет тебе то, что нужно. – Гоша вдруг полез в карман и стал отсчитывать жетоны, что у него там были. – Ты вот возьми. Я вижу, что у тебя ни шиша нет. На, возьми двушку на первое время, дожить до полудня. Это, конечно, мало, но плошку похлёбки и кусок хлеба точно купишь. Дальше уже сама справишься.

Парень протянул мне жетоны. Я несчастно посмотрела на него и медленно покачала головой.

– Не могу я…

Гоша возмущенно цокнул языком и отмахнулся. Теплой шершавой рукой он схватил меня за запястье и всыпал эти жетоны мне в ладонь.

– Да не ломайся ты, дурочка. Бери, пока дают. – Он тяжело вздохнул, отвёл взгляд в сторону и как‑то очень быстро погрустнел. – Нравитесь вы мне, мягкосердечные. Ещё не съела вас тень этого мира…

***

Я вышла на улицу и вдохнула прохладный ночной воздух. Город по‑прежнему сверкал тусклыми огнями под звёздным небом, металл скрипел, крошился, издалека слышались крики и хохот. Я думала о Вебере. Как он там? Жив ли? Всё ли у него получилось?..

Я не хотела уходить далеко от приюта и решила немного пройтись по ближайшей улочке, тянущейся вдоль полуразрушенных зданий. Дома вокруг меня высились кривыми постройками, а редкие прохожие косились на меня, с неприязнью поджимая губы или что‑то недовольно бормоча себе под нос.

Я, топя внутри разочарование, понимала, что вряд ли найду здесь место для ночлега, а идти куда‑то далеко мне точно не хотелось. Я так сильно устала, что уже была готова, если честно, упасть прямо на месте. К моему счастью, у заваленного подъезда ближайшей обрушенной пятиэтажки стоял старый грязно‑бежевый диван, по всей видимости, служащий здесь чем‑то вроде лавочки для отдыха.

Махнув на всё, я приземлилась на этот диван и сняла рюкзак. В ушах гудело, в голове всё путалось.

Ночевать мне было негде, значит, придётся всю ночь сидеть здесь. Возможно, завтра в приюте всё же найдется местечко для меня, и тогда я хотя бы пару часиков отдохну. Я огляделась: подозрительного народа здесь было не так много, к тому же, судя по указателю, где‑то неподалеку был пункт охраны города. Тем лучше. Так мне будет спокойнее.

Откинувшись на спинку дивана, я закрыла глаза. Под моими тяжёлыми веками закружился водоворот из огней, старых домов и бледных лиц. Голова кружилась, лёгкая тошнота выводила из себя. Я думала о Вебере и папе, о мире под небом и Куполе.

– Вставай же, девчонка! Ну! – пропищал детский голосок у меня над ухом.

Я заморгала и положила отяжелевшую ладонь на лицо, закрывая глаза от света. Едва пошевелившись, я поморщилась, ощутив тупую боль в коленях и локтях. Тело ломило так, будто бы по мне пробежало стадо бешеных быков. Осознав вдруг, что впервые за пять лет я проснулась не в стенах Адвеги, а под бесконечным небом, я пришла в себя в один миг. Поднявшись, поудобнее уселась на диване и, ещё раз протерев глаза, посмотрела на ту, кто меня разбудил: это была симпатичная рыжеволосая девочка лет десяти‑одиннадцати, худенькая и совсем невысокая. На её бледном личике тревогой светились большие голубые глаза.

– Тебе нельзя здесь спать, – прошептала девочка, быстро оглядываясь. – Если Часовой заметит, тебе крепко достанется!

В горле заскреблось. Я быстро приняла самый обывательский вид, словно бы просто проходила мимо и внезапно решила немного покуковать на этом диване. Вспомнив про Вебера, я с разочарованием поняла, что пока что он меня не нашёл. Что ж, может, рано ещё…