Книга Трудности перевода с драконьего, страница 104 – Марина Ефиминюк

— Ты не узнаешь, если откажешься.

В библиотеку Зорн пришел через полчаса. Свет давно был приглушен, на подставке его дожидался узкий графин с бренди и стакан, а я сидела в кресле перед разложенным игровым столом и была уверена, что он спокойно улегся спать.

Бросив насмешливый взгляд на хрустальный сосуд с янтарным напитком, он спросил:

— Пытаешься получить преимущество?

— Возникала такая мысль, — не стала отпираться я.

Муж опустился в кресло и бросил на меня насмешливый взгляд:

— Ты могла бы пригласить меня на ужин, надеть платье с глубоким вырезом и попытаться задобрить.

— Удалось бы?

— Нет, но атмосфера была бы совершенно другая.

— Не додумалась, — призналась я. — Приму твой совет на будущее. Начнем?

— Ты вызвала меня на переговоры. Тебе их начинать, — уступил он мне первый ход.

Я выставила на клетку фигуру башни и, тщательно подбирая слова, назвала ставку:

— Если я выиграю, ты оставишь в покое брата с женой. Пусть живут, как им вздумается.

Между нами повисло долгое молчание. Зорн крутил в руках свою фигурку башни, вырезанную из черного оникса.

— Последствия их семейной жизни дорого обходятся Авиону, — сухо проговорил он и бросил такой острый взгляд, что будто проткнул насквозь. — И мне лично.

— Сошли их куда пожелаешь. Вместе и женатыми, — предложила я.

— Но если ты проиграешь, моя безрассудно смелая жена? — тихо спросил он. — Что ты готова поставить?

— Ты реши, какую ставку желаешь. — Я дернула плечом. — Медальон с договором?

— Возможно. — Он невозмутимо кивнул и поставил на игральное поле башню. — Раз у тебя сегодня жертвенное настроение.

Мы играли в полнейшей тишине. Я смотрела на игровое поле, на растущие города, фермерские угодья и леса. Старательно высчитывала каждый ход, осторожно передвигала фигуры, пыталась нападать и получала отпор. Зорн вел себя абсолютно безжалостно и не уступал ни пяди земли, в смысле, ни клетки игрового поля. Он неизбежно выигрывал…

На секунду я подняла глаза. Откинувшись в кресле, муж потирал пальцем нижнюю губу и внимательно следил за моим лицом. По всей видимости, было заметно, как я начинаю тихонечко паниковать.

— Через четыре хода твоя башня падет, Эмилия, — предупредилон.

— Но у меня ведь еще есть четыре хода, — пробормотала я и снова принялась изучать фигуры.

Следующая комбинация была поистине блестящей! Войска уже стояли под стенами владыческой крепости, а его дракон сидел в клетке, в смысле, был убран с игрового поля. Это была славная битва, но ходов у меня больше не осталось…

Мы с Зорном встретились глазами.

— Ты не понимаешь, почему я принял решение их развести? — спросил он. — Их ссоры выплескиваются за пределы супружеских покоев. Они взрослые люди, стоило им об этом напомнить.

Зорн медленно протянул руку и перевернул свою башню. Победа досталась мне, но именно победительницей я себя не чувствовала.

— Ты действительно был готов заставить их убрать брачные метки?

— Конечно, — согласился он.

— Они хотели вдвоем покинуть дворец.

— Ключевое слово «вдвоем», — заметил Зорн и поднялся с кресла. — Никогда не оспаривай мои решения при подданных, Эмилия. Неважно, кто рядом с нами. Мы не в Талуссии.

— Извини, в следующий раз буду сдержаннее, — покаялась я.

Он холодно кивнул и стремительным шагом вышел, оставив меня наедине с чувством неловкости. Через некоторое время я вернулась в покои. Дверь между нашими с Зорном половинами была наглухо заперта: контур замочной скважины выразительно мерцал красным цветом.