Книга Трудности перевода с драконьего, страница 111 – Марина Ефиминюк

— Хозяйка, ножки у мебели не выдержат, — прокряхтел один из стражей с таким видом, словно его ноги тоже больше не выдерживали. Хотя он-то хлипким, в отличие от кофейного столика, не был.

Передо мной встали два древних истукана, вырезанных неизвестными мастерами, видимо, еще в то время, когда драконов считали не людьми, а двуликими бестиями. Выполнены они были в той же манере, что я вышивала: примитивизм.

Один представлял собой женщину на сносях с ветвистым рогом справа и сломанным под корень слева. На круглом животе светлела гладкая проплешина, словно именно в этом месте фигуру полировали. Второй божок изображал бородатого, коренастого мужичка. Разлапистых рогов, что характерно, у него не было… Видимо, чтобы не отвлекать взор от выдающегося мужского достоинства. На самом конце этой несгибаемой во всех отношениях части истукана весело и бесцеремонно болталасьначищенная до блеска монетка. Похоже, ее тоже потирали. И не раз. Подозреваю, что даже не два.

Я глубокомысленно почесала бровь. Стражи с затаенным дыханием следили за моей реакцией на северный дар. Подозреваю, выражение лица у меня было говорящее. В смысле, молчала я громко и бранными словами.

— Рейнины, подождите за дверью, — заставив себя оторвать взор от монетки, я отослала стражей и обратилась к Тилю: — Вы в курсе, что это за древнее искусство?

— Божественные супруги, приносящие в дом плодородие, — пояснил Тиль.

— Так понимаю, речь идет не о богатом урожае помидоров, — предположила я.

— О женском плодородии, — невозмутимо пояснил слуга. — Другими словами, северяне пожелали вам многочисленного потомства.

— Уместен ли вопрос: откуда вы знаете эти подробности?

— Однажды в путешествии видел такие… кхм… божества на северном острове, — внезапно смутившись, пояснил Тиль. — Древний культ, восхваляющий семью.

— Что в этой композиции означают рога у женщины? Мне видится намек, что семейная жизнь у дамы не задалась. — Я указала на украшающее голову фигуры богатство.

— Сколько веточек, столько дракончиков, — явно на ходу придумал он.

— И один рог отломали, чтобы боги не насчитали лишнего, — фыркнула я и поднялась из-за стола: — Отнесем кейриму. В его кабинете есть высокое искусство, ему не хватает незатейливого.

— Может, просто отнесем на чердак? Мы уже там прячем много ценных подарков.

— Если кейрим не увидит собственными глазами, то не сможет посоветовать, чем нам порадовать северян в ответ, — с улыбкой ответила я, понимая, что меня втягивают в самый безумный круговорот даров во всем драконьем мире.

Присутствовать на водворении ценного искусства в кабинете кейрима я посчитала лишним, но красочно представила лицо мужа, тоже думающего бранными словами. Однако всласть позлорадствовать мне не дали: через некоторое время Тиль вернулся с самым скорбным видом. Стражи, видимо, проклявшие минуту, когда взвалили на себя миссию по доставке даров, натужно внесли божков в библиотеку.

— Кейрим сказал, что он не имеет права присваивать ваши дары, — на мой вопросительным взгляд развел руками Тиль.

— Что ж… — Я поднялась из-за стола, огладила платье и улыбнулась измученным здоровякам. — Понеслиобратно, рейнины.

Один из них громко икнул, второй просто сошел с лица.

— Может, пусть они у вас постоят пару часов? — с надеждой предложил Тиль. — Временно!