Книга Хозяйка чужой усадьбы, страница 27 – НатаЛисс

Я вернулась в покои из ванной, переодевшись в сорочку после очередного светского приема. Мой разум был немного затуманен из-за бокала вина, который мне пришло выпить, чтобы не показаться грубой.

— Морис? — тихо позвала я, закрыв за собой дверь.

Он ничего не ответил.

В царившем полумраке я не видела его лица, но, казалось, он внимательно рассматривает меня, словно видит впервые.

Он протянул руку, я осторожно подошла, нерешительно протянув свою в ответ. Он резко схватил ее, прижав меня к себе. Его касания были такими теплыми и нежными.

Это было странно. Впервые я ощутила себя так уютно, особенно рядом с собственным мужем. Даже объятия брата не дарили такого нужного мне чувства полной безопасности.

— Прошу, будь только моей, — едва слышно прошептал он мне на ухо. В его голосе слышалось отчаяние.

— Я же и так твоя, Морис, — с насмешкой ответила я, обняв его в ответ. Но он грубо отстранился, толкнув меня на кровать.

Я смотрела на него снизу вверх. Он был прекрасен.

В свете полной луны на мгновение даже показалось, что его глаза блеснули не привычным медом, а холодным и совершенно незнакомым мне цветом аметиста.

И самое странное было то, что это нисколько не напугало меня, напротив, разожгло тусклое пламя желания.

Резко открыв глаза, жадно глотаю воздух. Сердце так быстро стучит, словно я пробежала марафон. На щеках следы от слез.

Сквозь щель между шторами проникают первые лучи солнца. Уже утро.

Это был просто сон. Такой странный и… реалистичный.

Закрыв лицо руками, пытаюсь скрыть свое смущение. Как я вообще могла увидеть вместо Мориса эти аметистовые глаза? Какой стыд…

Должно быть, это просто гормоны!

Смахнув с лица влажный след, приподнимаюсь на кровати.

И чего я вдруг расплакалась? Потому что в ту ночь мой разум был затуманен алкоголем, что я просто вообразила себе всякого? В реальности же мне не испытать таких ласк…

Нужно просто забыть обо всем этом недоразумении. Больше никаких мыслей о том незнакомце!

Но одна мысль заставляет меня отбросить смущение и усмехнуться. Даже во сне Морис не способен на такие нежности.

— Уже встали? — Как-то внезапно появляется в комнате Эффи. Она резко открывает шторы, впуская в комнату яркий свет.

— Доброе утро, — бормочу я щурясь.

Теперь, когда есть все необходимое, можно приступить к восстановлению дома.

Гровер заканчивает работу в саду. Теперь он становится больше похож на ухоженный участок, а не просто часть леса.

— Что с дровами-то делать раз камина нет? Выбросить? — громко спрашивает мужчина, вытирая пот со лба после тяжелой работы.

— Сбрендил? Камина нет, но есть печь. Мне на чем по-твоему готовить? — сердится Эффи.

Сарай быстро заполняется дровами и инструментами, которые мы тоже прикупили в городе.

После сада Эффи с Гровером ремонтируют печь и только спустя две недели приступают к самому дому. Сначала ремонтируют крышу, после очередь доходит до лестницы, а затем заделывают и остальные щели.

Эффи все так же частенько ходит в соседнюю деревню, а возвращается она всегда с улыбкой. Такая же на ее лице расцветает, когда усадьбу посещает мистер Дроф, чтобы проверить мое состояние и моего малыша. Служанка вечно крутится возле него, будто это он ее господин, а не я.

До оранжереи руки так и не доходят. Сейчас у нас полно дел в усадьбе, да и осень на носу. Не лучшее время для высадки цветов.