Книга Демоны добра и зла, страница 225 – Ким Харрисон

Мои книги были в безопасности в повозке Ала, но Дали все еще удерживал мою сумку со всеми вещами в ней, и это заставляломеня нервничать. К счастью, Безвременье оказалось маленькой реальностью, а университетская лей-линия — десятиминутной прогулкой, а не часовым походом, как это было в реальности.

— Эй, ты можешь сказать мне, когда мы приблизимся к цели? — спросил Дэвид. — Я не вижу линии, но она где-то здесь. Именно сюда меня привел Квен. — Оборотень замедлил шаг, не сводя глаз с земли. — Ты увидишь, где Тулпа все вытоптал.

— Вон там, — сказал Трент, указывая, и я, шаркая по примятой траве, подняла второе зрение, чтобы увидеть лей-линию всего в пятнадцати футах от нас.

В отличие от узкой, аккуратной тридцатифутовой линии в моем саду, лей-линия университета была огромной: мерцающая красная дымка на высоте груди занимала почти всю ширину дороги и тянулась как минимум на четыре квартала. Дали воссоздал ее в соответствии с оригинальной лей-линией, которая исчезла, когда линии были разрушены. Если я правильно помню, Дали потребовалось очень много времени, чтобы вытащить себя из небытия, лежащего между реальностями, когда они создали первоначальное Безвременье, и в процессе этого он выцарапал лей-линию.

— Я не вижу Квена, — сказал Трент, и я прищурилась, чтобы сфокусировать изображение реальности, нарисованное мелом. Медленно на плоскую травянистую равнину накладывалось изображение улиц Цинци. Стены были прозрачными, а машины и люди — туманными тенями. При одновременном восприятии солнца и неба они становились слишком интенсивными, но чем дольше я рассматривала картину, тем легче она воспринималась.

— А, это не свободный переход, — сказала я, заметив на обочине машину О.В..

— У нас есть план на этот случай. — Дэвид взял свой телефон и включил фонарик. — Все, что я вижу, — это трава. Дайте мне знать, когда он появится.

Не зная, что именно мне искать, я наблюдала за проходящими мимо людьми и машинами, думая, что это довольно оживленная улица, чтобы менять реальность.

— Вот, — сказал Трент, и хотя Дэвид не мог разглядеть маленькую дымку пикси-пыльцы, я смогла.

— Дженкс, — прошептала я, переживая за него. — Что он здесь делает? Когда солнце сядет, будет слишком холодно.

— Не там, куда мы направляемся. — Дэвид положил телефон в карман. — Через несколько минут целая стая оборотней будет идти по улице с плакатами протеста. Когда они войдут в линию, мы пересечемреальность прямо посреди них. Если повезет, О.В. вас не заметит. Когда мы доберемся до конца квартала, все будет чисто. Они следят за линией, а не за прилегающими улицами.

— Мило. — Я потянулась к руке Трента и сжала ее. Энергия покалывала мои пальцы, и он крепче сжал руку, все же на его лице промелькнул намек на беспокойство, и я подумала, не беспокоит ли его угроза тюремного заключения. Раньше такого не было, но теперь его ждали две девочки и ревнивая богатая женщина, стремящаяся получить права на опекунство.

— Я не позволю им посадить тебя в тюрьму, — прошептала я, а затем напряглась. — Вот они.

Я услышала возбужденные голоса, скандирующие в унисон, — так слабо, что это могло быть только моим воображением. Движение прекратилось, и перед нами замелькали туманные призрачные образы разъяренных людей, марширующих, словно на забытой войне. Оборотни не могли видеть лей-линии, но было очевидно, что они их чувствовали. Прямые, как стрела, они шагали по улице, а посередине нас ждала открытая зона.