Книга Встречная-поперечная, страница 93 – Антонина Циль, Анна Вронацкая

… Спать было сладко. Снились шумящие на ветру деревья, и Маша стояла под ними, подняв голову и вглядываясь в крону, гадая, находится ли она на Небесах или ее душа еще блуждает по земле. Солнце пригревало, лицо овевали запахи сухой травы.

Из забытья ее вывели тихие голоса. Веки сами собой раскрылись, и немедля над Машей навис светлый силуэт.

— Ангел? — прошептала Мария, ибо то была девушка неземной красоты с пышными золотистыми волосами и огромными синими глазами.

— Нет же! — воскликнул ангел. — Это я, Любаша! Ох и напугали вы нас, Марья Петровна.Никак не хотели просыпаться! Ванюша! Она очнулась!

Тут Маша сразу вынырнула из сна, села и попыталась привести себя в приличный вид. Она находилась в большой уютной комнате, на мягком диване, подле камина, от которого шло тепло, принятое ею за солнечный жар.

Поправляя платье, Маша поняла, что одета в чужую одежду. Воспоминания разом хлынули в голову, и она затряслась: подводный змей с оскаленной мордой, ледяная вода, водоросли, жадно тянувшие к ней спутанные лохмы… и глаза… глаза других змеедев, прячущихся в придонной растительности.

Раздались быстрые шаги, князь Иван упал перед невестой на колено, сжав ее дрожащие руки. Любаша поспешила к столику с графином и налила воды. Маша жадно прильнула к стакану. Пересохшему зудящему горлу сразу стало легче.

— Змеедевы, — выдохнула она.

— Знаю, — кивнул Иван.

— Это ты… ты меня вытащил?

— Я.

— И привез сюда?

— Возгонцев пожертвовал свое пальто для тепла. Я посадил тебя на Булата и поскакал в Удолье. Догва отпаивала тебя травами. Приходил врач. Мы очень волновались, ты все спала и спала. Легкие чистые, к счастью, ты не успела вдохнуть воду обильно, а что вдохнула, выкашляла.

— Ты их прогнал?! Змеедев!

— Прогнал, любимая. Они больше никогда тебя не тронут, — пообещал князь. — Одну я… убил. Ту, что тебя с мостков сбила. Так получилось. Нужно было поймать и допросить, но я не сдержался. При мне был родовой кинжал.

Маша громко всхлипнула и, не скрывая чувств, потянулась к любимому. Князь присел рядом на диван и крепко обнял невесту. В его объятьях, спрятав лицо на его груди, Мария позволила себе разрыдаться.

Тихо скрипнула дверь. То Любаша вышла из комнаты. Раздались чьи-то голоса, и Марья Петровна быстро утерла слезы платком Ивана:

— Это он их подослал?

— Думаю, да.

— Но он же… разве же он убить меня должен?

— Не думаю, — князь отобрал у Маши платок и нежно провел им по ее влажным щекам. — Он хотел припугнуть и выявить твоего защитника.

— Выявил! Добился своего! — скорбно воскликнула Марья Петровна.

Князь передернул плечами:

— Пускай. Пусть знает. Он тоже ведь не дурак, заранее, полагаю, все вызнал. Просто хотел убедиться, что я пущу в дело свои вдольские умения. Одно дело угрожать девушке-сироте, другое – вдольскому князю. Я вытащил клинок из ножен не ради казни змеедевы,а для него, мерзавца. Об этом он тоже теперь знает.

— Но змеедевы… — Маша задумалась. Нет, она не могла ошибиться. Здешние водяницы двухметровым хвостом не обладают, и лица их во гневе обращаются в тлен, а не в морды, то ли змеиные, то ли пиявочные. — Они у нас не водятся. Им тут холодно.

— Он их призвал, они и пришли. Змей знает Слово для призыва. Я чувствовал гнев змеедев, направленный на хозяина: им было тяжко в ледяной воде, но они не посмели не подчиниться. Есть еще одна плохая новость. Через час, после того как я ускакал с тобой в Удолье, на берегу нашли труп Татарьина. Обескровленный. На шее характерные следы, чешуйка в руке.