Книга Год Дракона, страница 249 – Вадим Давыдов

– Слав. Перестань, – Майзель крепко взял его за руку. – Никто не виноват. Все виноваты. Какой смысл?!

– Ты, – Вацлав поднялся и показал на Марину пальцем. – Ты начала – тебе и расхлёбывать. Делай, что хочешь, – но ты обязана всё исправить. Слышишь меня?! Любая помощь, которая потребуется, – только скажи. Я не только сделаю всё. Я… Марина, ты меня слышишь?!

– Да, Слав, – Марина сжала в ладонях лицо. – Я слышу, родной. Прости меня. Я всё исправлю. Мы всё исправим. Клянусь.

– Святые головастики, – Майзель взялся рукой за горло. – Как я устал.

Марина и Вацлав воззрились на него, словно увидели в первый раз.

– Что, мне уже и устать нельзя? – деланно удивился Майзель. – Ах, да, как я мог позабыть: ведя я же Дракон!

И он вышел прочь, – стремительно, даже не попрощавшись.

– И ты только сейчас смог раздобыть эту штуку, – не столько спрашивая, сколько утверждая, посмотрел на Гмырю начальник управления «К»^[55]Ляхович.

– Так точно, Иван Степанович, – подтвердил Гмыря. – Мы давно их в поле зрения держим, но оборудование только сейчас начало появляться в значительных объёмах.

– В значительных, – задумчиво повторил Ляхович. – Почти сто тысяч аппаратов – это ты, Пётр Николаич, называешь «значительными объёмами»?! Это не «значительные объёмы», Пётр Николаич. Это – гнездец. Полный. Понимаешь?

– А что мы можем сделать?! – глядя в переносицу начальнику, отпарировал Гмыря. – Их же привозят буквально в карманах! Где взять ресурсы, чтобы каждый просёлок, каждую машину, каждый вагон контролировать? Насчёт ста тысяч – это прикидка только. Откуда мы знаем, сколько их на самом деле?

– А по трафику отследить?

– Да они наш трафик вообще не потребляют, Иван Степаныч! Как же их отследить, если у них всё своё – частоты, модуляции, спутники?! Воздух руками хватаем, и всё!

Ляхович снова взял в руки устройство и хмыкнул – изумлённо, завистливо. Матовое стекло – с одной стороны, какой-то металл – не то алюминий, не то титан – с другой. Без щелей – только еле различимый зазор по периметру, даже бритву не всунешь. Ни кнопок, ни портов, ни разъёмов. Монолит. Ни одной буквы, ни единого значка. Аппарат не хотелось выпускать из рук, – он словно обладал какой-то магической притягательностью. Владеть такой добротно, с любовью сделанной вещью – сплошной кайф, тут даже понимать ничего не надо. Как будто бархатистый на ощупь металл ласкал кожу ладоней, стекло так и манило прикоснуться к нему, провести подушечкой пальца, увидеть, как оживает экран. Ляхович слегка подбросил аппарат в руках, – размером чуть больше половины листа писчей бумаги, он «тянул» где-то на полкило. Не легковесный, не тяжёлый – именно такой, какой нужно. Буржуи проклятые, вздохнул полковник. Чтоб вам!

– Четыреста девяносто шесть граммов, Иван Степанович, – уточнил Гмыря. – В режиме ожидания вообще не излучает ничего. Ни изотопов, ни фона – пусто!

Ляхович поднёс аппарат к уху – тишина.

– Там, судя по всему, никаких движущихся частей нет, – вздохнул Гмыря. – Понятно, всё это драконовы штучки. Но доказать?!

– Вскрой его.

– А давай ты, Иван Степаныч, сначала смету на саркофагтипа чернобыльского пробьёшь, перед вскрытием? – окрысился Гмыря. – И семье моей генеральскую пенсию. Пускай тот его вскрывает, кому жить надоело. У меня, между прочим, детей двое.