Книга Зачарованная, страница 118 – Сильвия Мерседес

Он смотрит на меня, и на губах его играет жесткая язвительная улыбка.

– Библиотекари Веспры должны заслужить свои собственные перья. Проявишь себя, и получишь свое перо. Пока же будешь работать простыми гусиными перьями. – Он снова протягивает мне обычное белое перо. Его рука слегка дрожит, но низкий голос тверд. – Давай, Дарлинг, вернемся к делу.

Все утро я бьюсь над заклинанием. Принц говорит, что недостаточно просто написать слова или формы слов, нужно слиться с ними, позволить им скользить сквозь сознание. Ибо только в этом слиянии можно достигнуть квинсатры и стать каналом между ней и физическим миром.

Если честно, я понятия не имею, о чем он.

За годы, проведенные в Аурелисе, я почерпнула совсем немного информации о квинсатре. Я понимаю, что это измерение, где рождается магия: магия, естественным образом проявляющаяся в крови фейри, но которую люди вынуждены тянуть из странного мира, чтобы работать с ней и управлять ею.

Меня эта тема не интересовала. Все это никоим образом не касалось меня.

– Человеческая письменность, – объясняет принц, – сама по себе является своего рода магией. Простые черточки и символы могут содержать в себе величайшие идеи веков. Разве это не чудо? Но чтобы она послужила каналом для квинсатры, нужно открыть разум и поддаться ее влиянию.

Я шумно выдыхаю и со стоном сжимаю пальцами переносицу. У меня уже начинает болеть голова.

Принц откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди.

– Я навеваю на тебя скуку?

«Боги всевышние», – закатываю я глаза, после чего бросаю на него угрюмый взгляд.

– Не всем магия дается легко и естественно, знаете ли. Если вы забыли, то совсем недавно я понятия не имела, что владею магией. И, сказать по правде, до сих пор в этом сомневаюсь. Не уверена, что мое место здесь.

Улыбка принца напоминает оскал.

– Зато я не сомневаюсь, Дарлинг. Твое место совершенно точно здесь, в Веспре.

– Почему? – Я резко отодвигаю стул и разворачиваюсь к принцу. До смерти устала от всех этих полунамеков, намеков и хождений вокруг да около. Надоело играть в угадайку. – Почему мое место здесь? У вас явно есть на это ответ. Почему бы не сказать мне прямо?

Принц меряет меня долгим тяжелым взглядом.

Затем вдруг наклоняется ко мне и хватается за подлокотники моего стула. Он приближает свое лицо к моему, и, зажатая им, я отстраняюсь, насколько только это возможно. Далеко не впервые остро осознаю, насколько красив этот мужчина. Тем более сейчас – когда нас разделяет всего ничего и он прожигает меня взглядом горящих глаз, а его полные губы находятся всего в нескольких дюймах от моих. Он прекрасен как тигр. И гораздо смертоноснее.

– Потому что, Клара Дарлинг, – ядовитовыдыхает он, – ты – создательница рейфов. Твой разум породил тьму столь жуткую и столь кромешную, что, если ее не связать, она за час может стереть с лица земли полкоролевства.

Я не могу дышать, не могу мыслить. Его слова душат, заполняя мою голову, горло и легкие. Я желаю, чтобы он замолчал, чтобы забрал свои слова обратно.

– Может, ты и выглядишь как очаровательная куколка со своим нежным личиком и огромными глазами лани, – безжалостно продолжает принц, – но я-то знаю правду. – Он поднимает руку и больно стучит по моему лбу пальцем. – Мне знакомо зло, порожденное твоим разумом. Зло, разрушившее… разрушившее…