Книга Зачарованная, страница 94 – Сильвия Мерседес

Лир ставит на прикроватныйстолик поднос с едой и, как коршун, следит за тем, чтобы я позавтракала. Уговаривать меня не нужно. На подносе лежит такой же вкусный хрустящий хлеб, какой я ела вчера на ужин, масло, мед и ломтики незнакомого мне фиолетового фрукта. Пока я завтракаю, Лир достает из недр огромного гардероба симпатичный, но при этом практичный рабочий халат и набирает для меня воду в ванну.

Я не успеваю оглянуться, как уже стою перед зеркалом в полный рост, принявшая ванну и полностью одетая. Готовая к своему первому рабочему дню в библиотеке Обреченного города.

Смотрю в глаза своего отражения с пролегшими вокруг них тенями, от которых не избавили ни сон, ни хорошая еда.

– Ты готова? – шепотом спрашиваю у себя.

Мое отражение молчит.

В дверь стучат.

– А! – восклицает Лир с другого конца комнаты. – Ваше сопровождение, госпожа.

Я киваю и поворачиваюсь, когда она открывает дверь.

– Доброе утро, библиотекарь Вербена! – весело приветствует Лир.

Молчаливая женщина, с которой я познакомилась вчера, стоит в дверях и смотрит на меня своими пустыми глазами.

Я жалею о том, что проводить меня в библиотеку пришел не Микаэль. Или его мама. Да даже мечтательный Андреас. В общем, кто угодно, кроме этой странноватой неразговорчивой женщины.

Вербена скользит по коридорам словно в каком-то полутрансе – вроде присутствует рядом, а вроде и нет. Идя бок о бок с ней, я бросаю на нее время от времени косые взгляды. У нее очень бледный и изможденный вид. Осунувшаяся, с темными провалами глаз, она похожа на труп, но черты ее лица красивы и нежны. Хотя на вид Вербене не больше тридцати – тридцати пяти, в ней почему-то сильно ощущается возраст. Так сказывается на библиотекарях жизнь в Обреченном городе?

– Как давно ты служишь в Веспре? – разбиваю я тишину между нами.

Вербена, вздрогнув, бросает на меня быстрый взгляд, и я поспешно добавляю:

– Если ты не против моих расспросов.

Она смотрит вперед и некоторое время беззвучно шевелит губами, прежде чем произносит слова. Я наклоняю к ней ухо.

– Прости, ты сказала: семь лет?

На этот раз Вербена говорит громче:

– Семь лет. Семьдесят лет. Семьдесят раз по семь лет. Какая разница?

Погрузившись в молчание, я замедляюсь и на несколько шагов отстаю. Ничего страшного, если Вербена не хочет говорить. Я не буду настаивать.

Мы достигаем лестницы, и женщина начинает подъем. По-моему, я уже узнаю эту часть дворца. И тут Вербена резко поворачивается ко мне и смотрит на меня сверху вниз пугающим горящим взглядом.

– Ты – мать? – спрашивает она.

Я непонимающе хмурюсь. Перед глазами почему-то встают четыре лица тролльчат, но я быстро отмахиваюсь от них.

– Нет-нет, я не мама.

– А-а-а. – Вербена отворачивается, чтобы продолжить путь, но, сделав всего один шаг, останавливается. Она до белых костяшек стискивает перила рукой. – А я – мать. Всегда. И навечно.

Затем она медленно поднимается по ступенькам, еле переставляя ноги. Правда, вскоре чуть набирает скорость. Я же наблюдаю за ней, стоя у подножия лестницы. Что-то в этой женщине меня напрягает: так и чудится, что к ней сзади огромным сгорбившимся существом прилипла сгустившаяся тень.

Боги всевышние, привидится же подобное. Мотнув головой, я протираю глаза. Это все от недосыпа!

Взявшись за перила, поднимаюсь вслед за Вербеной и узнаю наверху две громадные двери, через которые меня вчера провожал Микаэль. Кряхтя от усилия, женщина открывает одну створкуи проскальзывает внутрь, не обменявшись со мной ни словом, ни взглядом. Я успеваю прыгнуть вперед и ухватиться за створку, прежде чем она захлопнется у меня перед носом. Дверь тяжеленная. Расставив ноги для упора, я с трудом открываю ее пошире, чтобы просочиться в библиотеку.