Книга Между раем и адом, страница 56 – И. Б. Циммерманн

– Мраморная голова.

– Я предпочитаю вариант «каменное лицо», – парировал проклятый артефакт. Изогнутые усы статуэтки слегка завивались.

– Жесть! – Снимавшая свое пальто Амелия в прямом смысле застыла с разинутым ртом.

– Прошу прощения, господин, просто я удивилась, увидев вас тут. – Мона как можно незаметнее присмотрелась к реликвии.

Несколько локонов на голове были повреждены, но что касается остального, белый мрамор блестел, будто его недавно отполировали, и являл собой пример впечатляющей, неповторимой работы скульптора. Нет никаких сомнений, что это тот же самый бюст из клуба «Би-Ба-Пугач». Тогда они потеряли Бербель, а он дал им подсказку. Так вот что они должны были здесь обнаружить: связь с бугименом Бибой, которую искали уже не первую неделю. Биба проворачивал какие-то делишки вместе с Носдорфами, он мог бы предоставить им долгожданные ответы, но после случившегося на Хэллоуин пропал.

Господин Ивасаки не преувеличивал, когда говорил о своих обещаниях… Хотя, если говорить откровенно, он ведь ничего и не обещал. Мона вздохнула.

– Мне нужны ваши имена, – сказало каменное лицо и языком нащупало ручку, лежавшую на постаменте перед ним. Оно ловко поймало ее за кончик стержня, и в результате рискованного наклона, из-за которого бюст опасно покачнулся, уму удалось перехватить ее зубами. – Што жапишивать?

– М-мона Хасс, Бенико Ивасаки и Амелия Папала. Б-бербель у вас наверняка уже есть. – Мона указывала рукой на каждого, кого называла. – Скажите, для бугимена вы ведь делали то же самое? В смысле, вели учет посетителей?

– Хонешно, – прошепелявила скульптура, выплюнув сквозь зубы немного эктоплазмы.

Мона наблюдала, как артефакт вырисовывает ее имя – назвать это иначе просто невозможно. Завитушки идеальной формы складывались, наверное, в самое красивое «Хасс», которое она когда-либо видела. Поскольку Бербель, Бенико и Амелия тоже завороженно следили за движениями ручки, Мона воспользовалась возникшей паузой и задумалась. Нельзя упускать эту возможность.Раз господин Ивасаки направил ее сюда, значит, бюсту что-то известно.

– Господин Каменное лицо? – помедлив, начала она, после того как проклятая реликвия закончила свою работу. Это хороший шанс: может быть, в непринужденной беседе ей удастся выведать у мраморной головы какую-нибудь информацию.

– Шево желаэте?

– Выглядит великолепно. Где вы этому научились? Так красиво писать, я имею в виду.

Мона указала на список имен. Когда стоящая рядом с ней Амелия закатила глаза, она легонько пихнула подругу локтем в бок. Невербальная коммуникация никогда не была ее сильной стороной, однако Амелия обладала даром читать ведьму как раскрытую книгу.

Черные брови приподнялись, выражая понимание.

– Выглядит крышесносно, – поддакнула Амелия.

– Хрышешношно, – повторила статуя, с недоумением глядя на девушку.

Бербель сняла череп и заглянула через отсутствующее плечо мраморной головы:

– Какая прелесть, вы только посмотрите на сердечки над буквами Ё! Очень мило. А в конце этого завитка – это птичка? Вы такой талантливый художник!

Ко всеобщему удивлению, у белой скульптуры слегка порозовели уши.

– Охоомное шпашибо, – выговорила реликвия и покрутила губами ручку. – Это вшо тяжевый тхут. Я ушилша этому ишкуштву у швоехо шождателя, Эмануэля Шлочшлича.