Книга Полукровка, страница 28 – С. И. Вендел

С трудом сглотнув, Сорча села обратно, прижимая к груди свое приобретение, не совсем уверенная, куда смотреть, но и не способная выдержать его проницательный взгляд.

Орк — Орек— еще мгновение наблюдал за ней, прежде чем раздраженно кивнуть. Он очистил нож и принялсянарезать. В конце концов, Сорча потянулась за сушеным мясом и начала рвать его на более мелкие кусочки, чтобы добавить в булькающий котелок, кинжал благополучно покоился у нее на коленях.

Именно так они провели вечер, добавляя ингредиенты в рагу с наступлением ночи. Она наблюдала за готовкой, пока он резал морковь ножом, помогая себе большим пальцем, рассеянно отправляя кусочек в рот время от времени. Когда он заметил, что она наблюдает, он предложил ей кусочек отрезанной моркови.

Они ели в тишине, но Сорча обнаружила, что не так уж сильно возражает против этого. Лес вокруг них был хором звуков, щебета и трелей, когда дневные существа искали свои логова, а ночные животные их сменяли.

Орек спокойно ел, и поэтому Сорча не позволяла себе беспокоиться о странном блеске его глаз, отражающих свет костра.

Тушеное мясо, а вместе с ним и кинжал наполнили ее теплом, спокойствием, и усталость становилась все более настойчивой, дергая ее за плечи, шепча, что она сыта, согрета и в безопасности, насколько это возможно.

Она наблюдала сквозь тяжелые веки, как Орек встал, чтобы вытряхнуть множество одеял, которые он сложил внутри или привязал к рюкзаку. На подстилке из листьев он разложил стеганый спальный мешок, который обложил одеялами и мехами. Его ловкие движения завораживали, и он уже почти закончил сооружать свою кровать, когда она поняла, что ей лучше чем-нибудь заняться, если она не хочет спать в грязи.

Но когда она начала укладывать свою собственную постель из листьев, раздалось еще одно фырканье.

Она подняла глаза и обнаружила, что Орек стоит возле приготовленной им кровати, избегая встречаться с ней взглядом. Возможно, это был свет костра и ее нечеткий, усталый взгляд, но она могла поклясться, что на его щеках появился румянец.

— Ты ложишься сюда, — сказал он.

Она моргнула при виде груды мехов и чуть не упала в них. Но…

— Я не могу занять твою кровать.

— У меня есть еще, — и чтобы доказать это, он действительно достал еще одеяла и мех. Но они были почти ничтожны по сравнению с уютным гнездышком, которое он уже соорудил. Мех он уложил на подстилку из листьев, которые она собрала, и бросил поверх него одеяла.

Когда он величественно встал у этой маленькой кровати, расправив плечи и пристально глядя на нее, хотя и недостаточно высоко,чтобы встретиться с ней взглядом, она смягчилась.

— Спасибо тебе, — сказала она, чувствуя, как слова отдаются глубоко в груди. Она сморгнула слезы, которые защипали ей глаза, уверенная, что это от усталости.

Она забралась в постель почти с благоговением, едва сдерживая стон удовольствия. Стеганый спальный мешок оказался даже мягче, чем представляла Сорча, и она погрузилась в него со вздохом чистого восторга. Не желая пачкать прекрасную постель, она впервые за несколько дней скинула сапоги, не в силах сдержать стон.

И это было прекрасно. Грубо и просто, да, но в тот момент это было ее самое любимое занятие во всем мире. Из-под груды одеял и мехов она наблюдала, как он устраивается в своей постели. Она действительно выглядела гораздо менее комфортной, чем ее, особенно учитывая, что его тело было едва прикрыто одеялами, которыми он запасся.