Онлайн книга «Возвращение»
|
– Так что он попросил? – Неладное, боярышня. Спрашивалон про тебя как раз. Мол, есть у вас боярышня Устинья. Так я в нее влюблен давно и безответно, а она на меня и внимания не обращает. – Так… – Нельзя ли мне ее крови получить? Я бы приворот и сделал. – Ох-х-х! Устя едва за голову не схватилась. Действительно, кровь – это сила. Это дорога и мост. И получив ее кровь – с ней можно бы много чего недоброго сделать. Но… – А ты что же? – Я, боярышня, сначала посмеялась. Говорю, что ж я тебе – резать, что ли, боярышню буду? Так, поди, она кричать начнет, вырываться… Тут мужчина серьезным стал. Говорит, не надо резать. Поди, месячные крови-то у боярышни бывают? Вот теперь Устинья схватилась за голову вовсе уж не прикрыто. И бывают, и будут еще, и… не подумала она о таком! А это ведь тоже ее кровь! Ее частичка! – То-то, боярышня. Начали мы тут торговаться, как два цыгана на ярмарке, сошлись на двадцати пяти рублях! – Матушка Жива! – И принесла я ему позавчера твою кровь. – Мою? А крови-то у Устиньи уж дней десять как прошли. И не царапалась она ничем, и Настасья к ней уж дней несколько не подходила. Так что и откуда взялось? – Ему немного было и надобно, хоть на тряпочке, хоть где. Пара капель будет – и ладно! – Так чью кровь-то ты ему дала? – Устинья быстро соображала. – Веркину. Верка, вторая боярская полюбовница, последнее время вовсе уж гоголем по двору ходила. Правда, не при боярыне, та ее быстро по щекам нахлестала, но остальным холопкам от наглой дурищи доставалось нещадно. Ходила, щеки дула, носом крутила. Мол, я главная боярская радость, а вы тут так все, в навозе копаетесь… – Я платок пропитала, да и принесла ему. Платок, правда, ваш взяла. Но старый, штопаный, лично его выстирала дочиста, а как у Верки крови начались, я и подсуетилась. Устя дыхание смогла перевести: – И отдал тебе человек деньги? – Отдал, боярышня. А я потом и задумалась, вдруг для дурного чего ему понадобилось. Мне-то он про приворот сказал, а брехня на вороту не повиснет. Через кровь и извести ведь можно! – Можно. – Устя задумалась ненадолго. – Как он выглядел, Настасья? Волосы светлые? – Нет, боярышня. Волосы темные, лицо такое… как репа непропеченная, глаза навыкат… Устя вздохнула. Не Михайла. А зря. Там бы и правда только о привороте речь шла. А тут кто знает, чего ждать придется? И не только ей, кстати говоря. – Знаешь что, Настасья, тыу меня завтра платье порвешь. – Боярышня, да я ж никогда ничего не рвала. – А сейчас порвешь. Будешь реветь и каяться. А я тебя по щекам отхлещу да отца упрошу завтра же в поместье отправить. Может, пара дней еще и есть у нас, но поспешать все равно требуется. – К чему это, боярышня? – А к тому. Деньги тебе уплачены немалые, а результат какой будет? Не подумала? – Верка… ой. – То-то и оно. Хорошо, когда только приворот будет, Верка и так дура, влюбится – глупее не станет. А как порчу нашлют? Или болезнь какую? Настасья ойкнула да рукой рот и зажала. Устя посмотрела на небо. Поежилась. – С тебя придут ответ спрашивать. Ткнут острым в толпе – и не поймешь. И нет Настеньки. – Я же… – Мне-то ты услугу оказала. А я тебе в ответ постараюсь жизнь спасти. – Так дороги же раскисли! Не доехать сейчас до имения! Устя подняла руки вверх, развернула ладонями к небу, прислушалась. Пальцы холодило, словно в ладонях уже собиралась надежная тяжесть снежка. |