Онлайн книга «Возвращение»
|
Мало ли что там тебе дано? Учись! Тогда и прок будет! А где научить могут? Только в храме. Хотя правильно ли это место называть храмом? Жива. Богиня, дающая жизнь [5]. Она не любит мертвого камня, она любит живые рощи, поляны, луга, леса. Вот и поклоняются ей в роще. Есть такая и рядом с Ладогой. Чуточку в стороне, но есть. Еще первый государь Сокол запретил ту рощу вырубать на дрова или как-то растаскивать. Разве что хворост собирать, упавшие деревья выносить. И то если роща дозволит. С тех пор запрет и держится. Всякое, конечно, бывало. И вырубать рощу пробовали, и поджигать. Ничего не получалось. Погибали люди. Деревья падали на лесорубов, поджигатели роняли на себя горящие угли, сами вспыхивали свечками… Что потом с рощей сделал Фёдор? Устя не знала. Когда ее убрали, иначе не скажешь, в монастырь, роща еще стояла. Еще боролась… до конца боролась. До последнего… последней. До Вереи. Устя потерла лицо руками. Идти необходимо. А как? Для прежней Усти семнадцати лет от роду задача была невыполнима. Для нынешней – сложно, но можно попробовать. И Устя решилась. Потихоньку соскользнула с лавки. Аксинья сопела неподалеку. Сестры спали вместе, в светелке, но у Аксиньи сон крепкий, Устя помнила. Она однажды с лавки упала, закрутилась во сне, так другая бы проснулась, а Аксинья только повернулась – и дальше спит. На полу. Устя выглянула за дверь. Никого. Хорошо. Но если бы там был кто-то из служанок или нянюшка, пришлось бы сейчас выйти и вернуться. А что, и так бывает. В нужник надо, живот прихватило. Никого. Устя вихрем пролетела по коридору, толкнула дверь кладовки. Не заперто. И понятно, ничего тут особо важного нет, сундуки стоят, вот они-то заперты. Но ей не сундук нужен, ей нужно то, что спрятано между сундуком и стеной. Устя подбирала наряды для ярмарки, ну и себе пару вещей отложила, потом припрятала потихоньку, пока Аксинья не видела. Из-за сундука появился старый, кажется, еще прабабкин сарафан. Некогда роскошный, а сейчас пообтрепалась ткань, потемнела и местами разлезлась вышивка, пара дырочек появилась. И старая же душегрея, изрядно поеденная молью. Осень. Холодно. Поверх всего этого великолепия, остро пахнущего лавандой, Устя намотала платок. Посмотрелась в зеркало. Если б не коса… так, косу внутрь. Вот так. Отлично, теперь и не поймешь, то ли девка, то ли бабка, лицо закрыто, руки закутаны, одежда неприметная. Хорошо. Может, и пробежит она незаметно? Устя выдохнула, привычно перекрестилась, потом опустила потерянно руку. А можно ли? После всего, что случилось с ней? И в храм-то ходить боязно… как еще огонек подсердечный на это отзовется? Хотя какая разница. Сейчас надо так, чтобы никто не понял, не заподозрил. А потом… дожить бы до этого! Просто дожить! И Устя решительно выскользнула из кладовки. Не просто так она рябину собирала, она еще и за подворьем наблюдала. Собаки? Собаки ей не страшны, сторожа – хуже. Но сторожей ей не встретилось. Спят небось. А и ладно. Вот и задняя калитка. Устя помнила, через нее девки на свидания бегали. Хозяева не потворствовали, да разве удержишь? Дверь отворилась без единого звука – хорошо петли смазаны. Темные ночные улицы сами стелились под ноги, Устя почти летела туда, где чувствовала такое же тепло,как и внутри себя. В ней горит огонек. А там… там целый костер! Ей лишь искра досталась, а в роще пламя, к нему можно протянуть руки и греться. Оно теплое, родное, уютное, хорошее… |