Книга Возвращение, страница 86 – Галина Гончарова

Да, вот так вот.

Борис Иоаннович – сын от первого брака ее супруга. Потом муж еще раз женился, но во втором браке у него только две девки, они нонеча замужем уже, Любава о них и не думала. А ее брак с царем был третий по счету ^[30].

Детей у них долго не получалось. Государь не огорчался, у него Борис есть – и первенец, и любимец, и наследник. А Любава злилась. Только через десять лет брака у нее сыночек родился. Поздний, балованный, а уж на что ей пойти пришлось для его рождения… о том и вовсе лучшепромолчать. И не вспоминать никогда.

Дочек у нее и вовсе не было. Да и к чему они? Девки царствовать не могут, вот и не надобны!

Пасынка Любава не слишком любила. Но коли уж он царь, будет она с ним и доброй, и хорошей. Да и делает он много полезного. Страну крепит, реформы проводит, флот строит, земли приумножает, с соседями отношения налаживает. Единственное, что не в лад – его свадьба с рунайской княжной Мариной. Но сама себе Любава сознавалась – хороша, гадина! Так хороша, что у Любавы и в молодости рядом с ней шансов не было. Рядом с такой всякая девка уродиной покажется.

И есть у княжны еще одно достоинство.

Кажись, бесплодна она.

Борис аккуратен, но в молодости пару детей от одной из девок прижил. Жениться на ней не мог, отец не дал позволения, а потом и затухло там все. Девка замуж вышла, муж ее детей как своих принял. И от первой жены он ребеночка ждал. Так что Борька-то может.

А жена его?

Но Любаве то на пользу было.

Детей законных у Бориса нет. А наследник его кто?

Правильно, ее Феденька.

Случись что с Борисом, кто на трон сядет?

То-то же…

А если Феденька женат будет, да с детьми, оно еще и лучше получится. Так что вдовая царица отправилась к пасынку.

Тот как раз послов франконских проводил и отдыхал от дел государственных. Вот и вошла Любава, брата с собой взяла для убедительности.

– Боря, дня доброго…

– И тебе, Любава Никодимовна. Поздорову ли?

Обижало Любаву и то, что Боря ее никогда матушкой не звал.

Отец на него ругался, требовал, да Боря уперся. Мол, ты, батюшка, хоть шесть раз женись, коли захочешь, а только мать у меня одна. И родина тоже одна.

Иоанн махнул рукой да и отступился. Любаве обидно было, но не намного она была старше пасынка, так что смириться пришлось.

Сейчас уж Боре к сорока годкам, а деток-то и нет. Может, и не будет…

– Поздорову, – принужденно улыбнулась Любава. – Что послы?

– Послы… да всегда у них одно и то же на уме. Как бы им чего получить, а платить не хотят. И все норовят нашими руками жар загрести. Просят вот полк к границе выдвинуть. Они, вишь ты, с Джерманом сцепиться хотят, вот кабы мы полки к границе двинули, так джерманцы на нас бы отвлеклись, а франконцы бы им в тыл и ударили.

– А ты что же?

– Перебьются. Пусть сами грызутся. Кто на Россу пойдет, того мы всем миром встретим. А в их дрязги лезть, что кошек по веснерастаскивать. Кроме царапин и визга – никакой прибыли.

Любава только хмыкнула.

Так-то она и сама была схожего мнения. Сами пусть разбираются. Или платят вперед.

– Может, и верно, Боря.

Царь только рукой махнул:

– Ты, царица Любава, ко мне о Франконии поговорить пришла?

– Нет, Боря. То есть и о Франконии тоже. Фёдор хотел бы в Лемберг поехать, поучиться, а потом, может, и во Франконию съездит?

– Чему он там учиться собрался? – поднял брови Борис.