Онлайн книга «Предназначение»
|
Божедар только усмехнулся про себя. Воины, конечно, неплохие из орденцев. А только… Вот оно, отличие россов от иноземцев. Россы драться будут, даже если понимают, что все плохо,безнадежно, что не выиграют они. Драться будут не за себя, не за свою жизнь – за то, чтобы другим шанс дать. Хоть какой, а шанс. А вот иноземцам не дано это. Расчетливые они, в ущерб себе иногда, все стараются предугадать, продумать… Понятно, когда поймут они, что не выиграют, что все одно полягут тут, на поле боя, что не будут их в плену убивать, а может, со временем и обменяют на кого… Нет, не станут они драться. И ведь не так чтобы смерти они боялись, или боли, или войны… Все это они тоже стерпеть могут. Но им хоть возможность выиграть надобна. А Божедару что? А ему лишь бы Росса стояла! А дети его жили и радовались… Выживет ли он или поляжет, не так важно, всяко в жизни случиться может. Любой богатырь ради защиты земли своей живет, на ней же и умирает, в нее же и ложится, силу свою земле-матушке отдает, да и сам от нее силу богатырскую получает. А эти… Да кто их знает? Нет у них богатырей. Нет попросту. Несчастные люди. И Божедар внятно, четким голосом, на безукоризненном лембергском – тоже еще, проблема, выучить, – принялся рассказывать о случившемся в Ладоге стольной. Пусть послушают, подумают… он сразу-то на ответе не настаивает. Сутки на размышление он всяко даст. Вот когда решат иноземцы корабли поджечь, или еще как напакостить, тогда и вмешаться можно. А покамест… пусть подумают, авось и сами сдадутся. А там уж государь решит, что с ними делать. По уму, казнить бы надобно, а только потом не воскресишь! А в рудниках рабочие требуются… Может, со временем и обменять кого можно будет, кто в живых останется. Нехорошо так-то? А они сюда – за солью пришли али пеньку закупать? Они сюда кровь несли, войну, раздор, и не их заслуга, что не удалось им все это проделать. Так что… Пусть государь их хоть на соснах развешает, честь богатырская от того не пострадает. Только сосны обидятся. * * * Борис с утра проснулся веселый, довольный, потянулся, жену невольно потревожил, Устя глаза распахнула, к нему потянулась: – Боренька, как ты? Борис к себе прислушался. – Словно десять лет долой! Даже и самому не верится… Устя промолчала. По щеке мужа погладила, а сама и подумала, что Любава померла вчера. А она ведь тоже… Аркан на Боре не просто так появился, эта гадина тоже постаралась. Кончилась она, и колдовство ее спало окончательно. И следов не осталось, она-то видит. Книгубы еще сжечь, а место, где гореть она будет, солью посыпать. Боря ладошку ее перехватил, поцеловал со смыслом, Устя к нему потянулась – и очень даже сладкое утро получилось. Вечор не до того было, а сегодня очень уж хотелось жизнь почувствовать, осознать, что обошлось, что других Смерть скосила, а они живы, ЖИВЫ!!! Только спустя час с лишним с кровати поднялись, руки расцепили, у Бориса по губам такая шальная улыбка играла, что невольно покраснела Устинья. – Боря… не смотри так! Подхватил ее государь, на руках закружил по комнате. – Чудо мое невозможное! Радость моя! – Любимый… – Устенька, мне в Разбойный приказ надобно, туда вчера боярин Пущин Истермана доставил, Раенский его точно не уморит, все вытрясет… – Поедем, Боренька. – Нехорошо там для женщины… |