Книга Две хризантемы, страница 120 – Рико Сакураи

Гендзи остался доволен предусмотрительностью господина Токугавы, о чем не преминул заметить.

Император прошелся по замку: в последний раз он приезжал сюда почти двадцать лет назад, еще при жизни отца. Секигахара никогда не была резиденцией императорской семьи, а лишь местом, где можно уединиться, отдохнуть от государственных забот и поохотиться в горах.

Гендзи невольно вспомнил, как последний раз с отцом стрелял из лука по жирным фазанам, которые здесь когда-то водились в избытке.

Покуда кормилица заботилась о наследниках, утомленные дорогой наложницы также предпочли уединиться в своих покоях, император поднялся на стену замка, увы, она была не столь высока, как хотелось бы. Неожиданно Гендзи вновь посетила мысль, что он беспечно жил последнее время, даже не задумываясь над судьбой детей, не говоря уже о государстве.

Вокруг замка раскинулся военный лагерь из множества шатров, горели костры. Гендзи вдохнул холодный воздух, наполненный тревогой и дымом, ему стало невыносимо одиноко и страшно…

– Как я мог?! – сокрушался он. – Отец бы стыдился меня… А если клан Тосингура не поддержит меня? Лучше об этом не думать…

Он еще немного постоял и, минуя дозорные посты, направился в свои покои.

С раннего утра император занимался государственными делами. Его секретари составили послания к кланам Тосингура, Ямана и Акамацу, которые Гендзи скрепил своей подписью и печатью. Все эти кланы когда-то были союзниками Оды Нобунаги и поддерживали покойного императора. Правда, многое с тех пор изменилось, но Гендзи, подписывая обращения к князьям, надеялся на их поддержку.

Замок клана Тосингура располагался относительно недалеко от Секигахары, всего на расстоянии четырех ри. Поэтому Токугава Иэясу отправился лично к Тосингуре Корэмицу в сопровождении отряда самураев, дабы склонить его на сторону императора; кланам Ямана и Акамацу направили гонцов с посланиями.

…Дорога петляла вдоль озера Бива, господин Токугава несколько отвлекся от тягостных мыслей и залюбовался местными пейзажами. Приближался час Овна, когда посланники вступили во владения князя Тосингуры Корэмицу и вскоре достигли его родового замка.

Замок выглядел почти так же, как и Секигахара, убежище императора. Клан Тосингура никогда не славился богатством, но вот искусными воинами – пожалуй.

С приближением к замку Токугава Иэясу подыскивал веские аргументы, которые смогли бы склонить князя на сторону императора. Дозорные со стен замка заметили приближение отряда из двадцати самураев и были готовы поднять боевую тревогу, но зимнее солнце пробило серую небесную завесу, осветив своими лучами императорские штандарты.

Начальник замковой стражи поспешил с докладом к главе клана:

– Господин, на подходе к замку отряд из двадцати самураев. Передовые держат императорские штандарты.

Тосингура совершенно спокойно заметил:

– Мои верные люди доложили, что в Секигахару ждали прибытия высоких гостей. Видимо, кто-то из императорского дома решил нанести мне дружеский визит. Откройте ворота.

Отряд Токугавы Иэясу беспрепятственно проследовал на территорию замка, самураи спешились.

Тосингура Корэмицу поспешил навстречу к посланнику императора:

– Я приветствую вас в замке Тосингура. Надеюсь, вы прибили с добрыми вестями?

Токугава Иэясу подошел к князю, поклонился и вручил ему императорский свиток: