Книга Непреодолимое желание влюбиться в своего врага, страница 112 – Бриджитт Найтли

В поисках лестницы она наткнулась на запертые двойные двери. Заставленный книгами шкаф со стеклянными дверцами намекал на то, что рядом может быть библиотека. Утолить естественное любопытство ей помешал замок, поэтому она принялась изучать книги за стеклянными дверцами шкафа. В сиянии своего Знака она увидела книги по анатомии – все семь томов Везалия^[85]«De humani corporis fabrica».

Благородные предки Морданта смотрели на Аурианну, пока она, чихая, шла по лестнице. Спускаясь, она совершила еще одно путешествие во времени – от старинных живописных портретов до современных дагеротипов. На каждом изображении можно было заметить те или иные черты Морданта: ямочку на подбородке, пепельно-белые волосы, серые глаза, губы. И бесконечное число рыцарских доспехов. А единственный оставшийся в живых представитель семьи стал Тенью. Какое позорное падение. Или же это была постепенная деградация? Разве история рыцарских орденов не началась с того, что они получали плату за применение насилия?

Сверчок-критик, которого не мог разыскать Мордант, так и оставался в доме. Пока Аурианна спускалась, тихий голос возмущался, что от нее пахнет баночным майонезом.

Аурианна нашла Морданта в гостиной, где он восседал в большом кресле с видом наследного принца. Он тоже успел помыться. Он откинулся назад, задумчиво скрестив руки на груди и положив вытянутые ноги на каминную решетку, в расстегнутой белой рубашке, с красиво зачесанными набок влажными волосами. В комнате не было света, только огонь в камине. Аурианна проигнорировала ту часть сознания, которая пыталась заставить ее обратить внимание на то, какой он красивый.

Рядом с Мордантом расположились дряхлые псы. В этот раз они не стали убегать, когда увидели Аурианну, а один или два хвоста даже застенчиво завиляли. И только безголосый терьер вышел из состояния покоя. Он так яростно беззвучно надрывался, что даже свалился с ног, и только после того, как они с Аурианной обменялись взглядами, вернулся на свою подушку.

В кресле Морданта устроилась больная гончая без одной ноги и глаза. Тот нежно водил рукой, одетой в перчатку, по костлявой спине собаки. Такое проявление доброты поразило Аурианну и вступило в противоречие с тем, что она уже о нем знала: ведь эта же рука наносилачеловеку удары вилкой до тех пор, пока он не умер.

Но главной в этой спящей собачьей стае, величественной как древняя королева, была призрачная фигура фамильяра Морданта. Звездный свет, проникавший в комнату через витражное окно, придавал фамильяру очертания элегантной борзой. Она возлежала в позе сфинкса. Ее немигающие желтые глаза встретились с глазами Аурианны, когда та вошла в гостиную. Волчица не соизволила ее поприветствовать. Словно подобострастное виляние хвостом во время их последней встречи Аурианне просто показалось.

Мордант приказал фамильяру:

– Можешь нас оставить.

Волчица опустила мордочку и растворилась в воздухе как стигийский туман^[86].

Престарелый мастиф подошел к Аурианне.

– Сидеть, Ригор Мортис^[87], – приказал Мордант.

– Вы назвали собаку Ригор Мортис? – спросила Аурианна, в то время как Ригор Мортис проигнорировал хозяина.

– Их имена связаны с событиями, которые происходили тогда, когда я их нашел, – объяснил Мордант. Он показывал на собак и называл их имена: – Поджог. Лжесвидетельство. Подделка. Нарушение общественного порядка. Государственная измена. Имя терьера – Тяжкие преступления. А гончую зовут Крем-брюле.