Книга Проклятая попаданка серебряной совы, страница 31 – Нана Кас, Мари Кир

— Доктор не является главой этого дома, — парирую я. — Я чувствую себя достаточно хорошо. Марфа поможет мне подготовиться. Я проведу в обществе ровно столько, сколько выдержу, и затем мы сможем удалиться.

Виктор пытается что-то вставить, но Киллиан жестом останавливает его. Он изучает моё лицо, ища признаки слабости, болезни, неуверенности.

Его плечи слегка опускаются в знак поражения.

— Хорошо, — произносит он тихо. — Ты поедешь с нами. Но при первом же признаке усталости мы возвращаемся. Это не обсуждается.

— Согласна, — киваю я, чувствуя прилив победы. Я заставила его считаться с новой Алисией.

Согласие Киллиана повисло в воздухе звенящим аккордом. Он не выглядит обрадованным своим уступкам, скорее смирившимся с неизбежностью, словно принял горькое, но необходимое лекарство.

— Ну что ж! — Виктор удручённо вздыхает, нарочито громко нарушая тягостную паузу. — Значит, завтра нас ждёт настоящее светское сражение. Наша выздоравливающая героиня против целого полчища сплетниц и завистниц. — Он улыбается без тени прежней легкомысленности. Теперь в ней читается аналитический интерес, будто шахматист рассматривает неожиданно ожившую фигуру на доске. — Придётся тебе, друг, следить за ней в оба. Хотя, — он переводит ястребиный взгляд на Киллиана, — с твоей-то манерой стоять у стены и изучать узор на паркете, эту миссию лучше возложить на меня.

— Виктор, уймись. — Киллиан поднимается с кресла, его высокая фигура заслоняет свет из окна, отбросив на меня длинную тень. — Я полагаюсь на тебя, но и сам могу о ней позаботиться.

Его слова, тихие и оттого весомые, повисают в воздухе многозначительной угрозой. Виктор замирает на мгновение, его улыбка не дрогнула, в глазах лишь мелькает искорка. Казалось, между ними проносится вихрь безмолвных диалогов, полных невысказанных претензий.

— Разумеется, — соглашается Виктор, вставая и с театральной небрежностью отряхивая несуществующую пыль с безупречного мундира. — Кто же лучше супруга? Я хотел обсудить с тобой детали, но раз вы ещё не закончили… Я зайду позже. Пойду подготовлю парадный мундир к завтрашнему триумфу. Алисия, — он склоняется в изящном поклоне, — до завтра. Обещаю, скучно не будет.

Он удаляется так же стремительно, как и появился, оставив шлейф дорогого одеколона и густой осадок неразрешённого конфликта.

Они абсолютные противоположности. Киллиан в строгом сюртуке, подчёркивающем плечи, с гранитной неподвижностью и взглядом, прожигающим насквозь. Виктор же воплощение свободы в сияющем мундире, с отработанными жестами и скользящим взглядом, выхватывающим каждую деталь. Один отталкивает своей ледяной глубиной, а другой — навязчивой яркостью. Оба относятся ко мне не как к человеку, а как к предмету в большой игре.

Киллиан стоит у камина, положив руку на мраморную полку, и смотрит на меня с тем же невыносимо пристальным, изучающим взглядом, будто я небезопасный экспонат в егоколлекции.

— Ты уверена, что хочешь этого? — спрашивает он с оттенком предостережения. — Там будут десятки глаз. Твоя… нынешняя манера держаться не останется незамеченной.

Предупреждение? Последний шанс отступить, сохранив лицо?

— А разве моя прежняя манера держаться была лучше? — Я мысленно перелистываю отравленные желчью страницы дневника. — Может, перемены к лучшему?