Книга Проклятая попаданка серебряной совы, страница 53 – Нана Кас, Мари Кир

В. В. Виктор Верский? Брат Елены? В ушах звенит от этого открытия. Всё встаёт на свои места. Его преданность Киллиану, его боль, его ярость — это не служба и не дружба, а кровная связь. Он потерял сестру. А Киллиан… потерял любовь всей своей жизни.

«…Он сделал это. Вчера ночью механизм заработал. Ненадолго. Свет был ослепительный, а звук… похож на пение. Киллиан был вне себя от счастья. Но сегодня утром я проснулась с чувством… будто что-то изменилось. Воздух стал гуще, тени в углах живее. Мне показалось, будто кто-то стоит за дверью и дышит. Я, наверное, просто впечатлилась. Киллиан говорит, что это побочный эффект, временное явление. Он уверен, что теперь всё получится…»

Письмо обрывается. Меня бросает в дрожь. Елена ничего не боялась и верила в него. А он… он был учёным, гением, ослеплённым возможностью совершить прорыв… которую оплатил её жизнью? Но как она умерла?

Подняв взгляд, я встретилась с собственным отражением в зеркале, как за спиной возник странный силуэт. Не тень, а размытое пятно света, которое вдруг начало двигаться. Внутри меня всё сжалось от неожиданности, я дёргаюсь и задеваю столик. В панике, сбивая что-то на пол, я оборачиваюсь, но за спиной никого не оказывается.

С протяжным звуком по полу крутится маленький деревянный футляр, пока я не останавливаю его, чтобы поднять. Изящная коробочка явно предназначена для хранения кольца, но когда я открыла его, на бархатной подушечке обнаружила миниатюрную золотую монету.

Выглядит слишкомпросто, даже грубовато для женщины её круга. Может, талисман или… ключ.

Я беру монету в руки. Она холодная и необъяснимо тяжёлая, с отверстием в центре и зазубринами по краю. И тут до меня доходит: это шестерёнка. Крошечная, искусно выполненная деталь механизма.

Что она делала в комнате женщины, далёкой от инженерии? Подарок Киллиана?

Внезапно за дверью раздаются шаги. Я судорожно захлопываю футляр и прячу его в складках платья.

В проёме возникает Киллиан. Я застываю, словно пойманная воровка, сжимая в кармане чужую тайну. Его взгляд скользит мимо меня, к миниатюрному портрету на столике и открытому ящику с письмами. И глаза наполняются таким горем, что у меня перехватывает дыхание.

— Что ты здесь делаешь?

Каждое слово отдаётся в тишине комнаты пушечным выстрелом. Он не делает резких движений, просто стоит на пороге запечатанной комнаты и дышит медленно, будто здешний воздух для него ядовит.

— Мне приснился сон, — наконец нахожу в себе силы говорить. — И я подумала… что если я приду сюда, то пойму.

— Поймёшь что? — он подходит к столику и берёт в руки футляр с портретом.

— Пойму тебя.

Киллиан медленно поднимает на меня взгляд. В тёмных глазах бушует буря из боли, гнева, недоумения. Но сквозь них пробивается что-то ещё.

— И что же ты поняла?

— Что ты не злодей. Просто человек, которому очень больно.

Он замирает, словно перестаёт дышать. И смотрит на меня так, будто видел впервые. Не Алисию, не легкомысленную жену, а кого-то другого.

— Боль не оправдывает всех поступков, — говорит он хриплым голосом. — Некоторые ошибки нельзя исправить.

Он имеет в виду Хранителя Времени? Моё появление здесь?

— Но можно попытаться не совершать новых, — тихо отвечаю я. Он делает шаг вперёд, и я невольно отшатываюсь, но Киллиан проходит мимо меня к окну, где видны голые ветви берёз.