Книга Владелица проклятого замка, страница 13 – Надежда Соколова

Родители Стаса, герцог и герцогиня Костарецкие, были образцом аристократической сдержанности и плохо скрываемого удовольствия. Герцог, похожий на старшую, более утончённую версию Стаса, тихо сказал мне, отвечая на рукопожатие: «Добро пожаловать в семью. Вы существенно укрепляете наши северные рубежи. И, кажется, делаете нашего сына… живым». В его глазах читалось понимание. Герцогиня же, вся в парче и жемчугах, осыпала меня комплиментами, быстро перешедшими в вопросы о состоянии замковых погребов, плодородности земель и перспективах ремонта южной стены. Я поняла, что меня уже рассматривают как управляющую активами, и, странное дело, это меня даже не раздражало.

А потом появился дед. Не в конце церемонии, а в самый её разгар, когда священник (местный жрец какого-то солнечного культа) задал традиционный вопрос о препятствиях к браку.

В воздухе над головами собравшихся завихрились серебристые искры, запахло печёными яблоками и озоном, и на пустом месте возник Аристарх. Он был в мантии, усыпанной движущимися созвездиями, и с видом человека, случайно зашедшего на интереснейший эксперимент.

— Препятствийне вижу! — звонко объявил он на всю залу, обращаясь больше ко мне и Стасу, чем к жрецу. — Показатели совместимости зашкаливают, эмоциональный резонанс стабилен. Поздравляю, проект признан успешным! Продолжайте в том же духе.

И, бросив на стол поднос с какими-то светящимися фруктами из другого мира («На десерт!»), он растворился в воздухе. Мама после этого допила своё «крепкое» залпом.

Сама церемония была смесью земных традиций (я настояла на обмене кольцами) и местных обрядов (нам связали руки серебряным шнуром, символизирующим общую судьбу). Когда объявили нас мужем и женой, и Стас, забыв про весь пафос, просто схватил меня в охапку и закружил под смех гостей, я поймала взгляд матери. Она смотрела на нас — на его сияющее, лишённое всякой надменности лицо, на мою безудержную улыбку — и на её лице наконец-то расцвела спокойная, тёплая улыбка. Она кивнула, как бы говоря: «Ладно, если так».

А потом был пир. Отец Стаса и мой отец о чём-то оживлённо беседовали у камина, попивая вино. Герцогиня уже составляла в уме список мастеров для ремонта замка. Мама, немного освоившись, с научным интересом расспрашивала жреца о тонкостях солнечного культа. А мы со Стасом сидели во главе стола, подперев головы руками, и просто смотрели на этот безумный, шумный, наш новый мир. Его рука лежала поверх моей, и под серебряным шнуром, который нам пока не разрешили снимать, пульсировало что-то тёплое и очень прочное. Золото в подвалах могло подождать. Прямо сейчас у меня было всё, что нужно.

Десять лет — прекрасный срок, чтобы понять, что счастье редко похоже на то, что ты планировал. Оно больше напоминает хорошо приготовленное рагу в нашем кафе: компоненты те же, но вкус всегда получается немного разным, и в этом его прелесть.

Мы со Стасом живем на два мира, и это не метафора. Зимы проводим в отремонтированном замке. Камины топятся, крыши не текут, а в бывшей сырой галерее теперь зимний сад, где наш старший, шестилетний Артур, пытается под руководство Марьи (которая всё так же хмура, но уже как член семьи) выращивать волшебные травы. Средняя, четырёхлетняя Алиса, считает главной достопримечательностью замка деда Аристарха, который периодически материализуется, чтобы подарить ей очередной говорящий камешек или утащить на «пять минут» в соседнее измерение посмотреть на трёххвостых лис. Возвращаются они обычно через час, перепачканные, счастливые и с парой вселенных за пазухой. Стас сначала рвал и метал, но потом смирился: «С бабушкой тоже безопаснее, чем с твоим дедом, но хотя бы скучно не будет».