Книга Она и зверь. Том 1, страница 106 – Maginot

– Служанки только и делают, что перешептываются об этом. Их так волнует, что король может оказаться… просто не способным иметь детей.

Теодор откинулся на спинку кресла. Глаза Мартины подозрительно блеснули при виде того, как он взволнован. Повернувшись к ней, Теодор почти игриво спросил:

– А ты переживаешь?

Она не поняла намека.

– Что вы имеете в виду?

– Импотенцию, что все мне приписывают.

Она все еще не могла понять, к чему он ведет. Такой недуг мог повлиять лишь на завершение рода Бланш. Для Мартины это не имело особого значения.

С момента его восхождения на престол Мартина преданно служила своему господину. Но если большинство дворян преклонялись перед всей королевской семьей, то Мартина была верна лишь Теодору. Он единственный мужчина, которого она когда-либо принимала в роли короля.

Династия Бланш не была заинтересована в славе, однако, если речь шла о детях Теодора, дело обстояло иначе. Мартине хотелось, чтобы все усилия короля не пропали даром.

В конце концов она решила ответить честно:

– Если говорить откровенно, то меня не волнует судьба рода Бланш.

– Нет, я не…

– Меня волнует лишь ваше будущее.

Теодор прервал ее, а затем молча поднялся на ноги и стремительно отвернулся к окну, оставив за спиной недоумевающую Мартину. На мгновение король закрыл лицо руками и, понизив голос, приказал:

– Прочь.

Его пальцы лежали поверх губ, отчего произношение стало невнятным. Мартина не могла видеть выражение лица Теодора, но распознала его гнев. Стиснув зубы, она вежливо поклонилась:

– Прошу прощения… Но я верна лишь вам, а не роду Бланш.

Мартине казалось, что Теодор рассердился из-за того, что она не была всецело предана королевству. Разве не клянутся дворяне, хотя бы на словах, в вечной верности королевской династии? Король, похоже, обращался с ней слишком мягко и сам допустил ошибку.

Мартина начала корить себя за беспечность. Теодор вновь задал вопрос, на который невозможно было ответить:

– Я… очень важен для тебя?

Она моргнула. Горькая улыбка промелькнула на губах Мартины и задержалась лишь в уголках.

– Разве вы не смысл моего существования?

Теодор и Мартина дали друг другу шанс на вторую жизнь. Мартина сделала Теодора королем, он же подарилей цель на отведенное ей на земле время. Ничего более значимого придумать невозможно.

Мартина не стала медлить и приклонилась к своему королю.

– Я проживу каждый из отведенных мне дней ради вас.

– Все они клялись его высочеству в верности по гроб жизни. Что же теперь делать?

– Разве эрцгерцог не приказал вам выгнать их всех?

– Да, но… Я знаю этих людей достаточно, чтобы сказать: избавиться от них будет непросто.

– Все они заслуживают этого наказания.

Вспоминая время до приезда Астины, Оливер возмущенно сжал кулаки. В отсутствие господина его подчиненные перешли все границы, поэтому Оливер и сам теперь имел на них зуб.

Но даже отвечая за дела поместья, он оставался лишь дворецким. Его положение не могло сравниться с положением вассалов Териода, чьи титулы почитались на уровне империи.

И в то время как Оливер получал жалованье за упорный труд, миньоны тратили накопленное многими поколениями наследство. Их пути были абсолютно разными.

«А мне казалось, что все мы трудимся во имя процветания эрцгерцогства Аталлента. Видимо, я ошибался».