Книга Безумные Альфы, страница 41 – Ленор Роузвуд

Лучше уж ломать себе запястье, чем ломать ей шею — пока.

Эмилия ведёт меня по Центру Перевоспитания, демонстрируя «объекты» и «программы», созданные, по её словам, для «реабилитации» омег. Классы. Спальные корпуса. Спортивные площадки. Даже бассейн.

Но всё это — лишь дешёвый грим. Фасад, призванный спрятать то, что происходит на самом деле.

Омеги, которых мы встречаем, идут тихо, ровно, будто заводные. Плечи опущены. Взгляд в пол. Движения одинаковые, выверенные. Те, что в бассейне, не плавают — просто сидят у края, руки на бортике, безучастные лица обращены в никуда.

И повсюду охрана. С оружием. С пустыми глазами. Следят за каждым шагом, даже за моим.

— Как видите, Командир, мы обеспечиваем наших подопечных максимально внимательный уход, — произносит Эмилия тоном, который мог бы показаться искренним, если бы я не знал правду. — Каждая деталь их жизни под контролем: питание, нагрузка, общение, образовательные занятия…

Контролем.Гадкое слово. В нём — всё. И я думаю об Айви. О её несломленном духе, который сохранился вопреки всему. Несмотря на годы здесь.

Если бы её свет погас… я бы сжёг эту страну дотла.

Но внешне — лишь короткий кивок. Чёртов театр.

— Впечатляет, — говорю через стиснутые зубы, пытаясь быть хоть вполовину таким актёром, как Валек. Притворство — не моё. — Но ведь Айви проводила здесь не всё время, верно? Покажите мне нижний уровень.

Эмилия мгновенно напрягается. Можно подумать, что ей стыдно за происходящее там. Но я в такие сказки давно не верю.

— Разумеется, — ответ прозвучал скованно. — Следуйте за мной.

Мы спускаемся вниз. С каждым шагом воздух становится холоднее, тяжелее. Меняется даже звук — словно под нами другое здание. Настоящее.

Эмилия идёт молча. Напряжённо. Боязливо.

Мы подходим к массивной укреплённой двери.

— Это наше крыло с высоким уровнем охраны, — выдыхает она. — Для самых… сложных случаев. Вы видели его в прошлый ваш визит, пусть и мельком.

Тогда вы меня и ждали. Показуха для командира. Не реальность.

Дверь открывается со скрипом. Коридор впереди — длинный, тусклый, пропахший ужасом. Воздух — густой, гнилой, с запахом страха и отчаяния. Нет привычнойсладкой ноты Айви — сейчас она не здесь, и от этого всё кажется ещё хуже.

Я шагаю внутрь. Звук моих ботинок отдаётся в бетон. Камеры по обеим сторонам — ржавые решётки, облупленные стены. В двух — силуэты. Омеги. Сутулые, высохшие, глаза пустые, как у живых мертвецов.

В прошлый раз Айви была единственной.

— Тут есть и другие? — спрашиваю, изображая скуку.

— Да. Недавно поступила новая партия из рейда на лагерь мятежников, — не моргнув, отвечает она. — Они оказали сопротивление, как вы понимаете.

Партия.

Как будто речь о грузовых контейнерах. Не о людях.

И всё — встаёт передо мной так ясно, что больно смотреть.

Как, чёрт возьми, я был настолько слеп?

Я не могу отделаться от мысли: не отправят ли эту «партию» туда же, куда должны были уйти те омеги из письма, найденного в кабинете моего отца. Кто знает, откуда они на самом деле привезены.

Эмилия быстро ведёт меня дальше по коридору — шаги короткие, щёлкающие, плечи жёсткие, подбородок подобран. Она не смотрит ни на клетки, ни на тех, кто в них гниёт. Как будто если не встречаться взглядом с чудовищем — его не существует. Как будто можно стереть собственные грехи, просто отвернувшись.