Книга Безумные Альфы, страница 5 – Ленор Роузвуд

И явно плевала, иначе зачем бы ему носить пальто, которое видно с чёртовой космической орбиты?

Он едва ли старше конца своих двадцати, но от него несёт властью, самоуверенностью — тем самым хищным величием альфы, привыкшего брать всё, что хочет, и ломать тех, кто встаёт у него на пути.

И по тому шраму понятно: врагов у него хватало.

Он приближается к Валеку, как хищник, приценивающийся к добыче. Я замираю, мышцы натягиваются, готовые сорваться в бой, если всё пойдёт не так.

Но Валек только ухмыляется, распахивая руки в приветствии и встречая Николая на безупречном вриссийском. Он шутил, что заржавел, но язык льётся с его губ как мёд — гладко, легко, сладко. Я не понимаю ни слова, но язык тела читаю прекрасно.

Внешне — сплошное солнце и радушие, будто встретились давние друзья на бокал чего-нибудь крепкого.

Николай сжимает его плечо, улыбаясь широкой, такой же фальшивой улыбкой. И они идут бок о бок к гостевому дому, обмениваясь быстрыми, музыкальными фразами их родного языка.

И вот так — просто — план вступает в силу.

Я заставляю себя держаться в тени, дать Валеку вести, пока мы следуем за ними, окружённые людьми Николая, как стаей волков. Это идёт против всего моего естества, против каждой жилы, которая требует контроля.

Но я давлю это чувство. Запечатываю внутри.

Это сцена Валека — пока что.

Когда мы входим в гостевой дом, я всё равно бросаю взгляд назад, на особняк. Где-то там прячется Айви — как драгоценность, замурованная под потолком. Желание подняться к ней, убедиться, что она цела, что она здесь, что её запах скрыт… ломит грудную клетку как боль.

Но я не могу. Пока нет.

Лучшее, что я могу для неё сделать сейчас — это вести себя так, словно её вовсе не существует.

Валек ведёт нас в гостиную: блеск люстр, дорогая мебель, тёплый свет. Он двигается по комнате как хозяин, разливает выпивку, улыбается, играет роль гостеприимного дворянина так натурально, что становится даже не по себе.

Это маска. Я знаю.

Но, чёрт… маска у него получается чертовскиубедительная.

Люди Николая рассаживаются, их громкий смех эхом бьётся под высоким потолком, бокалы звенят. Сам Николай — куда меньше варвар, чем его подчинённые. Он двигается изящнее даже Валека — а тот, напомню, буквальный серийный убийца с грацией кота, и весь наш план держится на его умении улыбаться, не переламывая людям позвоночник.

Я стою чуть поодаль, каждое чувство натянуто. Призрак — неподвижная тень рядом со мной, его ледяной взгляд не отрывается от Валека, а рука снова и снова тянется поправить шарф — поднять, натянуть, спрятать то, что под ним.

И дело не только в шрамах.

Если эти люди увидят его лицо…

Слухи о «монстре» среди Призраков они наверняка слышали.

Увидят его — подозрения взлетят до небес.

Это хрупкий канат — игра в обман, двойные ходы. Один неверный шаг — и всё рухнет. Но Валек движется по нему, как артист канатоходец, будто знает каждый следующий вздох в комнате.

— Должен признать, мой друг, — произносит наконец Николай, переходя на язык, который я понимаю, — когда я услышал, что твой пост спрятан в вершинах Краснозубых гор, я сомневался.

Он скользит взглядом по роскошной комнате.

— А зря.

— Работает как надо. И близость к шахтам — огромный плюс, — отвечает Валек, снова наполняя рюмки. — Жаль, что не могу разместить вас в основном доме. Зима выдалась жестокой, а сам понимаешь… найти нормальные стройматериалы — задача нетривиальная, когда против тебя все санкции мира. Особенно если ты не чистокровный райнмихец.