Книга Связана с Мараком, страница 37 – Каллия Силвер

Он поднял её выше, двигаясь с такой плавностью, словно её вес ничего для него не значил. Его щупальца сомкнулись крепче, но не больно — мягкие, упругие, тёплые, они обвивали её как живой шёлк. Одно фиксировало её запястья. Другое — лодыжки. Ещё одно проходило под её бёдрами, удерживая её раскрытой, полностью отданной ему, зависшей в воздухе как принесённая в дар богиня.

Леония выдохнула — резкий, дрожащий вдох, в котором беспомощность смешалась с чем-то куда горячее. Куда темнее.

Она никогда не думала, что подчинение может дарить ощущение… силы.

Её тело само тянулось к нему, выгибалось, жаждало продолжения. А он — стоял под ней, высокий, прекрасный, с прямой спиной, взглядом чистого чёрного света. Отметины на его коже мерцали, вспыхивая под её дыханием, словно кто-то поджигал по его щекам дорожки звёздной пыли.

Голод.

Почтение.

Властность.

Всё это смешалось в его взгляде.

И он опустил голову.

Мир сорвался с оси.

Она вскрикнула — не от страха и не от неожиданности, а от той всепоглощающей волны, что прошла через неё, когда его рот коснулся её. Чужой. Невозможный. Но… знающий что делать. Инстинктивный. Он двигался так, будто был создан для того, чтобы разбирать её на части.

Его язык — длинный, горячий, властный — ласкал её так, как ни один земной мужчина не умел и не мог. Она не говорила — только захлёбывалась вдохами, выдыхала прерывистые звуки, слушала собственное сердце, которое стучало во всю комнату.

Её пальцы сжимались в пустоте, без опоры, без контроля, пока волны удовольствия накатывали одна за другой — всё глубже, всё острее. Казалось, он чувствует каждую её эмоцию, каждую дрожь. Его щупальца реагировали на неё — чуть усиливали хватку, чуть приподнимали, чуть сближали её бёдра, поддерживая ритм её тела.

Он был неутомим.

Ненасытен.

И безгранично почтителен.

Когда она кончила — это был не оргазм, а разрушение. Она сломалась в его руках, выгнулась всем телом, закричала, не понимая, что именно говорила, а он держал её — крепко, осторожно, будто удерживал что-то драгоценное.

Её тело содрогалось, подвешенное в его щупальцах, лишённое воли, обмякшее, дрожащее. Когда последние судороги прошли, он не отстранился.

Она ощущала его дыхание на своей коже — глубокое, тяжёлое, горячее. Он вкушалеё. Наслаждался ею. Лизнул ещё раз, медленно, будто смакуя послевкусие.

Она никогда… никогда не испытывала ничего подобного. И близко.

И всё же он не отпускал.

Её тело было выжжено, опустошено, но мысли — наоборот — горели. Обжигали.

Беспокойство.

Трепет.

Незнакомая жажда.

Он.

Только он.

И его взгляд — тихий, безмолвный, но наполненный чем-то неизречённым — говорил ей, что всё это ещё даже не начало.

Она всё ещё дрожала в его руках — легко, почти незаметно, но он чувствовал каждую волну, каждый остаточный разряд удовольствия, который прокатывался по её телу. Её вкус всё ещё был на его языке — тёплый, глубокий, многослойный, опьяняющий. Он не знал, что подобное может существовать.

Он не знал… что способен на такое.

Не как Марак.

Не как существо, рождённое для власти, а не для желания.

Но сейчас — он был разрушен.

Каждый инстинкт в нём рвался вперёд, требовал взять её. Не как собственность. Не как добычу.

А как свою.

И она ещё не осознавала, кем стала для него. Она думала, что это она — та, что сдалась, он видел это в её взгляде, в том, как её тело дрожало, подвешенное в его нежной, но неумолимой хватке. Но истина была куда темнее. Глубже. Опаснее.