Книга Покоренная Хвороком, страница 37 – Каллия Силвер

Он увеличил изображение.

Двое налгаров двигались по открытому двору — быстро, целенаправленно. Длинные конечности, широкие, скрытые накидками фигуры. Их скорость была пугающей. В каждом движении — свернувшееся насилие.

Но он не боялся.

Он был хвороком.

Одним из немногих видов, способных сражаться с налгарами на равных.

Когда-то их народы были заклятыми врагами — жестокие войны за кровавые ритуалы и торговые пути. Но это было до падения Вокара. До того, как его собственный вид не уничтожил себя в последнемакте безумия.

Теперь хвороки и налгары существовали в напряжённом нейтралитете. Молчаливом перемирии.

Он снизился, слегка втянув крылья, затем опустился на поле на краю поселения и сложил их плотно за спиной.

Он двигался, как тень.

По камням. В узкий переулок.

На охоте.

Здешние жилища не были герметичными. Зачем? Налгары не боялись вторжений. Их слух был острее любой сигнализации. Их жажда крови делала попытки проникновения бессмысленными.

Но Кихин был не «большинством».

Он скользнул в пустое строение — бесшумно.

Сенсоры брони прошлись по помещению: ничего. Ни тепла, ни движения. Только тихий гул лучистой катушки в углу. Каменные стены. Металлические ставни. Аскетичная спальня и грубая общая комната.

Еды не было. Конечно. Налгары пили кровь — питание в прямом смысле.

Но там — на крюке у входа — висел плащ. Толстый, светлый, с меховой подкладкой. Слишком большой для неё… но ненамного. Сгодится.

Он снял его.

Может быть… ей понравится.

Он не позволил себе задержаться на этой мысли.

Он повернулся к выходу.

И тут — голоса.

Низкие. Смех. Двое налгаров. Мужчина и женщина. Приближаются.

Он замер.

Затем — шаги. Лёгкие. Осторожные.

Человеческие.

Его ноздри раздулись под маской. Этот запах. Безошибочный.

Человек.

Налгары держат здесь людей? В качестве источника крови?

Он позволил этой мысли вспыхнуть — и вместе с ней вспыхнула ярость. Они были близко — десять пролетов, не больше. Он мог убить их прежде, чем они закричат.

Но потом — что?

Придут другие. Это не Вокар. У него не было поддержки. Не было второго корабля для отхода.

А она всё ещё была наверху и ждала его.

Сильвия.

Он сжал кулаки, каждый инстинкт требовал насилия. Но разум удержал.

Он выскользнул через задний выход — в переулок. Метнулся в тени. Взобрался на стену, снова опустился и прошёл вдоль окраины поселения.

Когда он оказался в безопасности, он снова развернул крылья.

Металл и мембрана раскрылись с шипением.

Он рванулся ввысь, поймав ветер мощным толчком, взмывая в ночь.

Внизу закружилась снежная пыль. Ветер выл над склонами.

Но мысли его уже были не о холоде.

Не теперь.

Они снова — против воли — возвращались к ней.

К небольшой фигуре, завернутой в синее. К драгоценным глазам, в которых мелькнулатень доверия. К запаху её кожи. К пульсу под его пальцами. К тому, что она не отстранилась.

Он должен был быть сосредоточен.

Это было выживание.

И всё же…

Когда Ликсай снова показался впереди — прижатый к тёмной скале, наполовину скрытый туманом и тенью — он почувствовал, как внутри поднимается жар.

Ему хотелось вернуться.

Не к кораблю.

К ней.

И он вернётся.

Он сложил крылья и резко пошёл вниз, исчезая в тумане.

Тишина была громче любого крика.

Она сидела, сжавшись на странной инопланетной кровати, обхватив колени руками, стараясь не думать о худшем. Стены вокруг были слишком гладкими, слишком цельными — будто её проглотила машина. Ни звука. Ни тиканья часов. Ни привычного гула энергии.