Книга Дарханы. Академия Четырех богов, страница 15 – Евгения Александрова

— Только руку, кирия. На сердце… не претендую, — усмехнулся Бьёрн так, что я буквально видела его лицо в этот момент.

Я расслабила левую руку и позволила ему развернуть предплечье, уложив тыльной стороной ладони на высокий фальшборт корабля; пара моих колец глухо стукнулись о дерево. Тёплые, сильные, но будто нежные пальцы обхватили мое запястье и прижались к одной у кисти точке, сдавили её одним точным сильным касанием. Отдалось тупой болью, и я уже хотела с силой выдернуть руку из его хватки, но вдруг поняла, что… мне становится лучше!

Я замерла, прислушиваясь к ощущениям и не открывая глаза. Бьёрн по-прежнему держал пульсирующую под его пальцами руку, но это давление было меньшим злом по сравнению с дурнотой от качки. Он чуть ослабил пальцы и снова мягко надавил на впадину между сухожилиями. Каждое мгновение становилось ещё немного легче. Это что, его магия? Не мог сделать так сразу, идиот несчастный?!

— Прикажете держать вас так всю дорогу, госпожа ди Мори? — вкрадчиво поинтересовался наглец, склонившись чуть ближе ко мне и явно наслаждаясь произведённым эффектом.

Я даже различила тонкий древесный дух плоской круглой подвески, которая болталась на его шее, и ещё мускусно-терпкий аромат его кожи, разогретой на солнце. И даже запах дыхания, от которого почему-то закружилась голова. Наверное, это последствия тошноты и качки.

— А вы что… слушаетесь моих приказов? — не менее вкрадчиво уточнила я, искоса повернув к нему голову и наконецпозволив себе посмотреть.

Бьёрн рассмеялся и потянул за руку к себе, заставляя выпрямиться перед ним.

Я нехотя встала, старательно не глядя по сторонам на глазеющих на нас матросов. Впрочем, лучше бы смотрела на них, чем в серые глаза стоящего напротив мужчины, которые изучали меня снова насмешливо и равнодушно, как одну из глупеньких девиц, вверенных ему для заботы.

Солнце бликовало на серебристых колечках в его ушах так же, как на бесчисленных волнах вокруг нас, заставляя щуриться.

— Смотри сюда… — начал он и кашлянул, пряча смех. — Прошу прощения! Смотрите же, о благороднейшая из Кейсар. — Он повернул мою руку ладонью вверх. Пальцы оказались доверчиво раскрыты и расслаблены, хотя было немного щекотно. Бьёрн расположил три своих пальца чуть ниже сгиба запястья — на фоне его руки такого хрупкого, что я взволнованно сглотнула. — Вот эта точка.

— И… что делать?

Хотелось прекратить это всё, потому что лицо стремительно заливало краской стыда от того, как на нас смотрят. Но я ни за что не соглашусь, чтобы дурнота вернулась с прежней силой, поэтому лучше потерплю несколько минут позора.

— Пальцем, — он подхватил и поставил большой палец моей правой руки к отмеренному месту и надавил, показывая, как надо, — прижимаете вот так. Чуть сильнее, или меньше, как получится.

Теплой ладонью, на удивление не грубой, с длинными чуткими пальцами, он обхватил мою правую руку и показал ещё раз, надавливая на нужное место. Светлая обветренная кожа выделялась на фоне моей, темного оттенка.

Я кивнула, приподняла голову и неожиданно столкнулась с его внимательным взглядом. Таким серьёзным и прямым — в самую душу. Крупные губы поджались, солнце пробежало по его коже сотней бликов, отражая плеск волн. Внезапно без вечного ехидства он даже показался мне приличным человеком.