Книга Путь княгини, страница 82 – Нина Ахминеева

– Самое непосредственное. Необходимо срочно изготовить тебе кольцо всевластия, – огорошил Алекс, поднимаясь с лавки.

Какое еще кольцо всевластия?! При чем тут придуманный артефакт? Или в этом мире существует реальный аналог?

Пораженная до глубины души, я тоже встала. Мужчина обнял меня за талию и склонился к уху.

– Джунгарских хомяков видела? – спросил тихонько.

– Угу.

– Если взять его в руку и слегка сжать, то у зверька выпучиваются глаза. Ты сейчас на него капец как похожа.

От возмущения потеряв дар речи, я стукнула Алекса кулаком по плечу. Он что, прикалывается?! Нашел время! Вот же шут гороховый! А еще инквизитор!

– Так-то лучше. Хоть отвлеклась немного, – отстранившись, мужчина заговорил уже серьезно: – Для налаживания доверительного контакта с хуторянами тебе потребуется символ княжеской власти. В идеале это массивная цепь из белого золота со вставками из платины и украшенная драгоценными камнями. Но носить ее неудобно, поэтому среди глав родов принято ограничиваться печаткой с гербом рода. Вот ее я и собираюсь заказать у знакомого ювелира.

– Сколько она стоит? Подожди, я сниму со счета деньги.

– Подарки не умеешь принимать, – философски констатировал Алекс.

– Умею, – не согласилась я. – Но их стоимость должна быть в рамках разумного!

– А с чего ты взяла, что кольцо главы рода будет выбиваться из этих критериев?

Алекс подмигнул,заметив мою растерянность, отошел на пару шагов, встал боком и сосредоточился.

– Блин! – негромко ругнулась хуторянка. Метнулась к лавке и подхватила наши сумки. – Чуть не забыли!

В этот же момент Алекс открыл портал. Потом взял нас с Наташей под локти и вновь повел через «дверь». На сей раз прямиком в чужую квартиру.

Александр Меньшиков

В съемной квартире, находящейся на последнем этаже старой пятиэтажки, коридора как такового не было. Открыв дверь, гость вставал перед выбором: три шага прямо – упрешься носом в дверь кухни; два шага влево – беспрепятственно попадешь в жилую комнату, точнее, в комнатушку площадью едва ли больше десяти квадратных метров.

Дневной свет, струящийся сквозь намытые оконные стекла, позволял в деталях рассмотреть убранство. В углу сиротливо жался древний, как мамонт, полированный шкаф. Чуть дальше у стены притулился темно-зеленый продавленный диван. Напротив, через узенький проход, стоял его брат-близнец. Стандартная берлога для двух мужчин-работяг.

И все же с первого взгляда становилось понятно, что здесь живет женщина. Об этом говорили и ситцевые шторы, хоть и застиранные, но подхваченные новыми лентами, и вязаные салфетки, прикрывающие истертые подлокотники диванов, и круглый домотканый коврик, лежащий на дощатом полу. А главное – аромат жареных пирожков.

В том, что хозяйка дома, инквизитор был уверен: из-за кухонной двери просачивался не только запах выпечки, но и эмоции. Судя по ним, Матрена-Ефросинья ждала гостью. Ту, которую безгранично любила и считала своей дочерью.

«Не знает, придет ли Маша, но истово верит, что когда-нибудь ее девочка все же переступит порог этого дома. – Отчего-то у него, многое повидавшего мужчины, запершило в горле. – Пирожков, вон, для нее напекла».

Он глянул на Марию. Та не отводила взгляда от тонкой двери, закрывающей вход в кухню. Вдруг инквизитору показалось, что девушка реагирует именно на эмоции названой матери. Выходит, способности эмпата у подселенки все так же активны?!