Книга Брак по контракту со злодейкой, страница 13 – Ангелишь Кристалл

— Возможно, я слишком долго надеялась, что ситуация изменится, — призналась, не понижая голоса, но добавив в него тень усталости. — Но теперь понимаю: это ошибка, и я хочу её исправить, пока не стало поздно.

Мать чуть наклонила голову, сцепив пальцы перед собой. В её глазах не было сочувствия — только холодный, рациональный интерес. Она обдумывала не чувства, а последствия.

— Он будет не в восторге, — проговорила она сухо. — Особенно если решит, что ты подставила его в самый последний момент.

— Я готова к этому, — твёрдо ответила я. — У него свои цели. У меня — свои границы.

Ответ повис в воздухе, как щелчок закрытой двери. За окнами заворачивался осенний ветер, тяжёлые шторы еле заметно шевелились, будто прислушивались к разговору. В тишине слышалось всё: отдалённое пение птицы, шаги за пределами трапезной… и как медленно отступает прежняя жизнь.

И только после паузы, в которой каждый из нас уже успел принять неизбежное, отец произнёс — сухо, без лишней игры:

— Тогда поговорим о том, как сделать это наименее скандальным. Мы не обязаны оправдываться перед его семьёй.

Я едва заметно выдохнула. Не облегчённо — скорее осторожно, как человек, только что спустившийся с карниза, чувствуя, как под подошвами вновь обретает опору, но ещё не веря, что осталась цела.

Отец откинулся в кресле, сцепив пальцы в замок. Его взгляд скользнул к двери — мимолётно, но с каким-то внутренним прикидом, будто он уже просчитывал, что предпримет Луиджи, если узнает о разрыве сегодня. Лицо оставалось безмятежным, будто высеченным из камня, но в глубине глаз загорелся холодный свет — сосредоточенность, за которой обычно следуют действия. Он не сердился. Он начал работать.

— Учитывая их положение, — заговорил он, негромко, ровно, — скандала, на самом деле, может и не быть. Их семья зависит отнас, не наоборот. Луиджи — младший сын в не особенно влиятельной ветви рода. Сам по себе он не представляет серьёзной ценности. Влияния — нет. Титул — формальный. Имущество — разбросано, обременено долгами. Этот союз был выгоден исключительно им. Мы это знали с самого начала.

Он говорил спокойно, почти с равнодушием анатомиста, разбирающего тело на органы. Мать лишь сухо кивнула, как будто подтверждая давно составленную заметку в своём уме, и аккуратно поправила складки салфетки на коленях. Всё её движение напоминало жест женщины, у которой под контролем не только ткань, но и сама жизнь.

— И потому они цеплялись за эту помолвку с подозрительной настойчивостью, — продолжила она. — Мы дали тебе возможность самой понять, кто он есть на самом деле. И, как я вижу, ты поняла.

— Слишком поздно, возможно, — прошептала я, опуская взгляд на белоснежную чашку с тонкой золотой каймой. Мой голос был тише, чем хотелось. — Но всё же не слишком, чтобы исправить.

Отец хмыкнул. Это был не смех, но в этом звуке слышалось нечто вроде сурового одобрения. Он оценил мой вывод не как родитель — как стратег, которому не пришлось вмешиваться раньше срока.

— Поздно — это если бы ты уже подписала брачный контракт. А пока что это просто частное недоразумение, которое можно замять. Мы не обязаны объясняться. Максимум, он попытается использовать ситуацию в свою пользу — намекнуть, что был отвергнут из-за интриг или твоей нестабильности.