Книга Двор Ледяных Сердец, страница 95 – Элис Нокс

Селия гладила её по спине – механически, без энтузиазма.

Другие фейри вернулись к своим занятиям – ели, играли, болтали.

Стражники всё ещё стояли у дверей – неподвижные, как статуи.

Один кивнул темнокожей фейри.

– Готова? – Голос ровный, без интонаций.

– Да. Ведите её.

Они снова взяли меня за локти – крепко, властно. Повели к выходу.

Я обернулась напоследок.

Женщины смотрели мне вслед.

Милана – с ненавистью, горящей в опухших глазах.

Селия – с жалостью, холодной и бесполезной.

Рыжая – с предупреждением в зелёных глазах. Губы беззвучно сформировали одно слово: "Беги."

Фейри – с любопытством и безразличием, как смотрят на облака или птиц.

Коллекция. Гарем. Сломленные женщины, жаждущие крох внимания короля, готовые разорвать друг друга за один взгляд.

Это моё будущее, если соглашусь.

Дверь закрылась за мной с глухим стуком.

Стражники повели дальше – по коридорам, знакомым и незнакомым. Вниз по широкой лестнице, где ступени были украшены мозаикой – цветы, виноград, танцующиефигуры.

К залу для завтрака.

К Оберону.

К следующему раунду его манипуляций.

Но теперь я знала.

Знала, кем он был на самом деле.

Коллекционер. Манипулятор. Король, который держит клетку, полную красивых сломленных птиц.

И никакие красивые слова, жесты доброты и человеческая еда не заставят меня забыть.

Он монстр.

Красивый, обаятельный монстр.

И я не стану частью его коллекции.

Что бы это ни стоило.

***

Мы спустились в огромный зал.

Двойные двери распахнулись перед нами – высокие, резные, украшенные золотом.

И я замерла на пороге, хватая ртом воздух.

Зал был заполнен.

Десятки, нет – сотни фейри сидели за длинными столами, расставленными по всему залу. Столы уставлены едой – фрукты пирамидами, жареное мясо на блюдах, хлеб, сыры, графины с вином. Запахи смешивались – жареное, сладкое, пряное, дрожжи, виноград.

Завтрак.

Они разговаривали – гул голосов наполнял зал, как жужжание улья. Смеялись – звонко, мелодично. Ели – грациозно, изящно, как всё делают фейри. Одежда была роскошной – шёлк всех цветов радуги, бархат, золото, серебро, драгоценности, сверкающие в лучах утреннего света из высоких окон. Цветы, вплетённые в волосы – розы, лилии, орхидеи.

Красота. Невозможная, нечеловеческая красота везде, куда ни глянь.

Разговоры смолкли, когда я вошла.

Не сразу. Волнами. Сначала ближайшие столы, потом дальше, дальше, пока вся зала не погрузилась в тишину.

Все головы повернулись.

Сотни глаз уставились на меня.

Тишина была оглушительной – после гула голосов она давила на уши, на грудь, как физический вес.

Стражники подтолкнули меня вперёд – лёгкий, но настойчивый толчок в спину.

Я сделала шаг. Потом ещё один.

Ноги двигались сами, механически. Туфли шуршали по мраморному полу – тихий звук в абсолютной тишине.

Между столами был широкий проход – прямой, как стрела, ведущий к центру зала, где стоял главный стол, возвышающийся над остальными на помосте.

Идти по этому проходу было как идти на эшафот. Каждый шаг эхом отдавался. Каждый вздох казался слишком громким. Сотни глаз жгли кожу, изучали, оценивали, судили.

Оберон сидел в центре главного стола, в высоком кресле, больше похожем на трон – резном, золочёном, с подлокотниками в форме львиных лап.

Он был одет просто – по его меркам. Туника цвета мёда, расшитая золотом по воротнику и манжетам. Волосы распущены, падают на плечикаштановыми волнами. Без короны, но власть ощущалась в каждом движении, в посадке, в том, как он смотрел.