Книга Стажер магического сыска 3, страница 76 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

Наконец, когда гроб скрылся во тьме склепа, священник бросил горсть земли — она глухо стукнула по крышке, словно закрывая последнюю страницу.

— Вечная память…

Но память, как знал Глеб, редко бывает вечной.

Едва всё закончилось, как пришедшие поспешили уйти. Глеб тоже хотел улизнуть незамеченным, однако у него не вышло.

— Глеб Яковлевич, доброе утро, — улыбнулась ему госпожа Успенская. — Хотя, конечно, не для всех, но тем не менее.

— Доброе утро, — кивнул Буянов и перевёл взгляд на незнакомца.

— Успенский Павел Евгеньевич, — представился тот, стягивая перчатку и подавая руку.

— Буянов, Глеб Яковлевич, — Глеб ответил на рукопожатие и тут же уловил скрытую тревогу, скользкую усталость и пряное любопытство. — Интересный набор… — пробормотал он.

— Вы что-то сказали? — Ольга вновь улыбнулась.

— Только то, что заочно с вами уже знакомы, — признался Глеб.

— И то правда. Я наслышан о ваших подвигах от Анны Витольдовны — встречи не проходит, чтоб она не рассказала о вас, — признался Успенский, и Глебу почудилась в его словах неприязнь.

— Вот видите, Глеб Яковлевич, я была права: у вас с Павлушей много общего, — Ольга поправила меховую накидку. — Но прошувас, давайте уже покинем это место, а то сторож подумает, что мы ждём следующих похорон.

— Полностью с вами согласен, — кивнул Глеб, ускоряя шаг, — лишь бы не заплутать между надгробий и крестов.

Успенская усмехнулась:

— Я легко выведу вас из этого лабиринта, знаю Разумовское кладбище как свои пять пальцев, так что просто держитесь меня и не пожалеете.

Глебу ничего не оставалось как поверить ей на слово.

Успенские, между тем, не отставали. Оказавшись за воротами, Ольга взяла Глеба под руку:

— Как вы смотрите на то, чтобы отужинать у нас сегодня?

— Не уверен, что смогу, — попытался уклониться от предложения Глеб. — Анна Витольдовна не здорова, и контора сейчас на мне, а…

— С Анной что-то случилось? — Успенский впился взглядом в Буянова. — Это серьёзно? Где она?

— Ничего опасного. Подвернула ногу, сейчас должна быть дома, — начал успокаивать его Буянов.

— Ольга, я еду к Анне. Встретимся позже, — обратился Павел к кузине и, повернувшись к Глебу, добавил: — Рад был знакомству.

— Аналогично, — кивнул Глеб.

— Что ж, раз Павлуша уезжает к даме, может, вы всё же прокатитесь со мной в санях? — Ольга чуть склонила голову, лукаво глядя на Глеба.

— Очень бы хотелось, но у меня дела. Может, в другой раз? — отнекивался Глеб.

— Отсюда до центра города — пусть не близкий, но путь. А сейчас так холодно и скользко, вы же не хотите тоже подвернуть ногу, как ваша коллега? — Успенская одарила Глеба улыбкой. — Соглашайтесь, я высажу вас, где пожелаете.

— Что ж, — сдался Буянов, — тогда к дому Мартынова, если вам не сложно.

— Никаких сложностей. Но зачем?

— Потерял там вчера брошь от шейного платка, а она у меня от маменьки, — соврал Глеб.

— Понимаю. Значит, едем к Мартынову, — согласилась Ольга, направляясь к саням.

Сани неслись так быстро, что ветер свистел в ушах. Глеб, придерживая цилиндр, ощущал себя посетителем парка развлечений: тот же адреналин, та же прыть, разве что без кульбитов. Бубенцы звенели свою неповторимую мелодию. Ямщик свистом подгонял белоснежную тройку. В голову сами собой лезли слова песни про трёх белых коней.

— Нравится вам? — крикнула Ольга, поворачиваясь к Глебу.