Книга Стажер магического сыска 3, страница 77 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

— Очень, — признался Буянов.

— А ещё отказывались, — женщина засмеялась. — Ну ладно, полихачили — и будет. Мирошка, помедленнее, а то с паровиком столкнёшься!

— Как скажете, госпожа, — откликнулся ямщик, и кони пошли медленнее.

Глеб с сожалением вздохнул, но тут же пообещал себе, как будет время, ещё раз прокатиться — и Порфирия взять, и Анну. Им наверняка тоже понравится.

Меж тем улицы стали оживлённее: паровики и розвальни заполнили дороги. Сани едва ползли в этой толчее, и оттого путь до дома Мартынова занял достаточновремени.

Наконец показался особняк с его траурными лентами и печалью, застывшей в оконных стёклах.

— Здесь я вас оставлю. Спасибо за поездку, — Глеб улыбнулся Ольге.

— Вам спасибо за составленную компанию, — откликнулась госпожа Успенская. — А если передумаете насчёт обеда, буду рада видеть.

Буянов выпрыгнул из саней, кивнул спутнице и, развернувшись, двинулся к дверям. За спиной послышался свист, и звон бубенцов оповестил об отъезде саней.

Поднявшись по ступеням, Глеб, воспользовавшись дверным молоточком, постучал. Дверь открыли почти сразу, точно слуга стоял у порога, ожидая кого-то. Увидев Буянова, старик глубоко вздохнул и поклонился:

— Чем могу помочь, господин?

— Глеб Яковлевич Буянов, из детективного агентства. У меня к вам несколько вопросов.

Слуга дрогнул — что не укрылось от взгляда Глеба:

— Да о чём же, господин Буянов, мне вам рассказывать?

— Для начала давайте я зайду в дом. А после решим, есть у вас для меня информация или нет.

Старик нехотя отступил, и Буянов перешагнул порог. Дом всё ещё хранил тяжёлый запах смерти: ладан, перемешанный со свечным воском, точно пропитал каждый уголок. Занавешенные окна плохо пропускали солнечный свет, отчего в комнатах царил полумрак.

Буянов покосился на зал, где давеча проходило прощание с Мартыновым. Заходить туда снова ему не хотелось, впрочем, и слуга, видимо, не собирался его туда приглашать:

— Идёмте на кухню, если вы не возражаете, — предложил старик. — Там и поговорим.

Вместе они миновали анфиладу комнат и очутились на просторной кухне. Тут, в отличие от остального дома, в окна лился холодный зимний свет, а потрескивающая печь создавала хотя бы подобие уюта.

— Кофе или чай желаете? — уточнил слуга.

— Кофе, пожалуйста. Но без яда, — пошутил Глеб, и старик поморщился, явно не оценив шутку.

Сев за стол, Буянов снял перчатки и шляпу, огляделся:

— Я не расслышал, как вас зовут?

— Лука Трофимович Куницын, — отозвался старик.

— Приятно познакомиться, — улыбнулся Глеб. — Так вот, господин Куницын.

— Давайте без этого, — попросил его старик. — Господами хозяева были. А я — Лука.

— Разрешите хотя бы по имени-отчеству. Всё же годы.

Слуга оглянулся, с удивлением взглянув на Глеба:

— Вы, господин Буянов, точно с Луны свалились? Разве ж мне обидноза имя моё? Ничуть. Так что говорите. Чего хотели? Лука вам всё скажет.

— Расскажите, как умер господин Мартынов.

— Да что тут рассказывать? — слуга нахмурился. — Страдал он по своей супруге. Так страдал, что не выдержал — вот и принял яду. Уж лучше так, вместе, чем порознь.

— И вы его сразу же нашли и полицию вызвали? — уточнил Глеб.

Старик поставил чашку перед Глебом, молча налил в неё кофе и уже хотел отойти, но Буянов ухватил его за руку. Стыд — яркий, как фейерверк; горечь, точно полынная трава; и страх, едкий как щёлочь, — тут же передались Буянову. Не отпуская руку старика, Глеб повторил: