Книга Смерть на кончике хвоста, страница 67 – Виктория Платова

Из состояния глубокой задумчивости его вывел голос Бадер:

— Я готова. Идемте?

Скромное длинное пальто, легкий шарф, непокрытая голова: в Регине не было ничего от вызывающей роскоши Ксении Никольской. И все же, все же… Безжалостно забытая Никольская по сравнению с Региной показалась следователю деревенской выскочкой.

В Бадер было главное — стиль и ничего не знающая о себе естественная красота. Должно быть, подобная естественность приходит с долгими годами работы над собой. От Бадер за версту несло другой жизнью — не настоящей, но и не рекламной тоже. Она занимала свою собственную нишу.

Леля поднялся.

Если привстать на цыпочки или подложить несколько пар стелек в ботинки… Если самой Регине сойти, как с пьедестала, со своих каблуков… Возможно, тогда они уравняются в росте. Но это не имеет никакого значения. Рядом с такой девушкой ничто не имеет значения. И пока он будет пастись неподалеку от манекенщицы, на него никто и внимания не обратит.

Он последовал за Бадер к выходу, осторожно шурша рукой во внутреннем кармане пальто. Три сотенные бумажки и мелочь. На кофе — даже самый дорогой — хватит.

Леля был готов к тому, что на улице их встретит какая-нибудь навороченная иномарка, в крайнем случае — средней руки внедорожник. Но Регина оказалась владелицей красного двухдверного «Фольксвагена» спортивной модели. Весьма скромно, если судить по тому, с какими агентствами она сотрудничает и какие деньги зарабатывает.

— Это машина Виолетты, — пояснила Бадер. — Пользуюсь, когда приезжаю в Питер.

— У вас, я смотрю, очень доверительные отношения.

— Очень. Куда мы поедем?

Скромница Бадер сама предлагала ему выбрать забегаловку, в отличие от Ксении Никольской. И, в отличие от Ксении Никольской, она тактична, черт возьми. Понимает, что какую-нибудь мексиканскую кухню и марьячи низкооплачиваемому следователю-бюджетнику не потянуть.

— Есть здесь одно местечко. Недалеко от Пяти Углов…

— Тогда вперед.

— Вперед.

Леле стало неожиданно легко. Мертвый Радзивилл, мертвым грузом висевший на нем, Саня Гусалов, придурки-угонщики Маклак и Рябоконь и даже любимая племянница Симочка — все это отошло на второй план. Впрочем, Симочке он все же отсалютовал: у Пяти Углов находилась ее любимая кафешка «Доктор Ватсон», знаменитая тем, что там иногда выступала суперпопулярная шоу-группа с тем же названием и изредка собиралась секция детектива местного Союза писателей. Симочка, несмотря на юный возраст, таскалась в «Доктор Ватсон» регулярно, особенно в те дни, когда там заседала пресловутая секция. Она свято верила, что рано или поздно секцию почтит своим вниманием САМ ВОРОНОВ. Она была убеждена, что Воронов проживает в Питере: иначе и быть не может, все его книги связаны именно с Санкт-Петербургом.

Но Воронов так ни разу и не объявился, а кофе в «Докторе Ватсоне» готовили весьма приличный.

— Это здесь, — сказал Леля, когда в лобовом стекле появилась вывеска кафе.

Регина лихо припарковалась у самого входа. Через несколько мгновений они уже входили в двери заведения.

В «Докторе Ватсоне» стоял дымный полумрак, а над столиками столбом взвивался неясный гул голосов. Но как только Леля и его спутница вошли в кафе, гул моментально смолк и головы посетителей повернулись в сторону вновь прибывших.

Даже приезд английской королевы в сопровождении звезд экрана, шоу-бизнеса и австралийских аборигенов произвел бы на них меньшее впечатление.

Черт возьми, девушка была слишком хороша. Слишком хороша для этого кафе, этого города и этой страны. Да и всех других стран тоже. Леля с сожалением подумал: ничто рядом с ней не выдерживает никакой критики. Попытаться добиться благосклонности у такой девушки все равно что попытаться добиться благосклонности у камней Стоунхенджа, а переспать с ней (и какие только крамольные мысли не лезут к нему в голову!)… Переспать с ней — все равно что переспать с мелким морским песком лагуны: все равно уйдет сквозь пальцы.

Леля усадил девушку за единственный свободный столик и направился к стойке.

— Два кофе.

— А даме? — спросил бармен, вытягивая шею в сторону Регины.

— И даме.

— Может быть, что-нибудь еще?

— Больше ничего не надо.

— Я подам.

Это было что-то новенькое. Леля неоднократно бывал в «Докторе Ватсоне», и до сих пор здесь процветало кондовое социалистическое самообслуживание.

Он вернулся к столику и присел напротив Регины.

— Ну, — сказала она, — а где же обещанный кофе?

— Сейчас принесут.

— Очень хорошо. Ну что, расскажете мне, что произошло?.. — Она вопросительно посмотрела на Лелю.

— Леонид.

— Леонид. Очень хорошо. А меня зовут Регина. — Она с удовольствием рассмеялась. — Впрочем, это вы уже знаете.

К столику подскочил бармен. Но, кроме двух чашек кофе, на подносе у него стояли две рюмки коньяка. Очевидно, коньяк шел сверх программы.

— От нашего заведения, — придушенным голосом сообщил бармен. — Приятно, что такая красивая девушка… Мы польщены.

— Спасибо, — Регина была сама доброжелательность. — Я тронута.

Бармен, казалось, даже не думал уходить. Он отирался рядом со столиком, безуспешно пожирая манекенщицу глазами. Ситуация явно выходила из-под контроля, и это не понравилось Леле.

— Вы разве не слышали? Девушка поблагодарила. Что-нибудь еще?

— Ничего…

— Вы свободны. Если что-нибудь понадобится, мы вас позовем.

Бармен нехотя пошел к стойке, а Регина снова засмеялась.

— Ловко у вас получилось, Леонид.

— Я вам сочувствую…

— Мне? — Она положила локти на стол и пристально посмотрела на Лелю. — Интересно.

— Постоянное внимание, иногда такое вот… навязчивое… Глупые реплики, сальные глаза. Не устаете?

— Устаю. Но пока я не устала и не свалилась с ног окончательно, давайте вашу историю, Леонид.

— При одном условии.

— Каком?

— Вы расскажете мне все, что знаете о Литвиновой. Девушка нахмурилась, и между бровей у нее залегла трогательная беззащитная морщинка.

— Какого рода информации вы от меня ждете?

— Понятия не имею, — честно признался Леля. — Я вообще не знаю, стоит ли связывать имена Литвиновой и покойного банкира.

— Покойного банкира? — Морщинка между бровями Бадер стала глубже.

— Радзивилл, Герман Юлианович… Банк «Ирбис».