Онлайн книга «Мы погибнем вчера [= Меня нашли в воронке ]»
|
– А если… – А если не бывает! Крррыгом! – с каждым днем дед все больше вспоминал свое унтер-офицерское прошлое. – Табачку вот возьмите… …– Не хочу я больше! Надоело! – пробормотал Мальцев. По странному совпадению тоже звавшийся Алексеем. – Дышать, что ли устал? – ответил ему ефрейтор Русов, перелазя через очередную ветку валежины, висящей в метре от зыбкой зелены болота. – Ползи давай! – Не дышать, я… Жить устал! – Ну и прыгай вон в трясину. Русалки рады будут. – Русов утер потный лоб. – Не хочу я к русалкам! – сказал Мальцев, прислонившись грязной щекой к сучку. – Я ведь жить хочу. Чтобы домик, чтобы жена, чтобы пять кошек и больше никого. – А я тебе что? За жену, что ли, сойду? Ползи, скотина! – Андрюх… – Чего? – Я к немцам обратно хочу… Русов замолчал. Мальцев только и видел перед собой – то стертые почти до дыр подошвы сапог, то рваные на заднице галифе. Больше ничего не видел. Не хотел. – Ну, Андрюх… Ефрейтор молчал. – Ну, Андрюх, ну чего молчишь? – Заткнись, сука! – Чего сука-то? Там хоть кормят… А тут чего? А на прорыв пойдем? Ты чего? Ухлопают и все – прощай, родина-мать? Неее… Я жить хочу. Хватит с меня. Загребли, как барана в прошлом году. Даже не спросили. – Немцы тоже не спросили! – Правильно и сделали! Сейчас бы пиво с тобой баварское с тобой пили и сосиски бы ели… – Много ты сосисок в лагере ел? Брюква да мины. Вот и все твои сосиски! – Ну и что? Немцы в этом году войну закончат. Слышал, эти, между собой – Сталинград, Сталинград? Все, ребя, хана. Отвоевался я. Глухой всплеск перебил их разговор: – Млять… – сказал рядовой, грустно смотря на жижу под собой. – Скот, ты меня достал! – Русов извернулся на стволе старой березе как смог – Чего опять? – Я винтовку уронил… – … … … … – когда мат закончился, Русов пополз дальше. – Ну, Андрюх, ну не виноват я, она сама. Я же маленький, а она вон какая большая… – Не ной, сука, достал ты меня, – ответил Мальцеву ефрейтор Русов, спрыгнув, наконец, на землю, когда мост из наваленных друг на друга деревьев закончился. – И чего ты немцам скажешь? У тебя побег из лагеря, дура! – А я чего… Нападение было. Заставили. А вот момент улучшил и… Чего ты ак на меня смотришь? – Думаю. – Чего ты… – Думаю, что шансов больше с немцами, чем с большевиками. Мальцев с облегчением вздохнул. Хотя с Русовым и вели они подобные разговоры еще в лагере, но дальше осторожных намеков дело не шло. Опасно было. Леха Мальцев сам видел, как за такие беседы придушили одного парня. Намеки, намеки… Немцам только? Да и как немцам было предложить? Будь Мальцев, хотя бы, капитан или полковник там… Или еще лучше – генерал! – вот бы здорово! Можно было бы армию создать… Типа Российская армия свободы! Или нет… РАС-педераст дразнить будут. Лучше так – российская освободительная армия генерала Мальцева… РОА. Почему бы нет? – Чего? – Чего-чего… – передразнил его ефрейтор. – Пошли немцев искать. Мне тоже все надоело. Давно уже. – Андрюха… А этих сдадим, немцам, что ли? – Мальцев догнал высокого черноволосого Руссова и как-то подобострастно посмотрел ему в глаза. – Все-таки расклад наш будет… А? – Не канючь. Давай покурим. Мальцев с готовностью подсел рядом и вытащил тряпку, набитую дедовским табаком, из кармана. Закурить они не успели: – Halt! Из кустов вышли несколько немцев в пятнистых мундирах, с зелеными ветками по ободкам касок. Русов приподнялся, но, не успев сказать ни слова, получил очередь поперек груди. А вот Мальцев сказал, подняв руки и перепутав слова: – Хайль Гитлер капут… И тоже получил долю свинца. Старший из немцев махнул рукой. По лесу ожили кусты цепью таких же пятнистых. Один из них небрежно отопнул винтовку бывшего ефрейтора Русова, наступил ему на руку и зашагал дальше, вдоль болота на юг… … Долго они чего-то… – Кирьян Василич мрачно смотрел в сторону "моста". – Чего долго то, Василич? Три часа прошло. Час туда – час там – час обратно. – Долго… Сердце чует долго. Командуй, майор, пора. – Маринка! Нога как? – спросил девушку Леонидыч. – Да уже, хорошо… Идти могу. Леонидыч внимательно посмотрел на деда. А делать-то, собственно говоря, нечего. Отправлять еще пару на разведку? А потом еще? – Отряд! Собраны? Все? – Так точно, хер майор! – отозвался… Политрука аж перекосило от очередной выходки Ежа. Но он все-таки смолчал пока. А вот Еж, как обычно, не заметил. Зато он первый заметил, когда вышли – на большую, типа, землю – рваные ботинки в кустах. Деду с Леонидычем хватило минуты, чтобы понять ситуацию. И отряду хватило, чтобы постоять над телами погибших друзей. По-быстрому закидали их лапником, дед перекрестил их, прошептал отходную молитву, а политрук изобразил салют, щелкнув невесть откуда взявшимся разряженным пистолетом. – Вперед! Отряд рванул за командирами вдоль болота на север. – Оппа! Слышите? – воскликнул Еж. – Чего еще? – Рявкнул сердитый дед. – Чего встал? Немцы рядом! – Не… Слышите? Еж аж дышать перестал. Отряд остановился. – Ничего не понимаю…- буркнул политрук Долгих. – Да гудит чего-то… И точно! Прямо впереди – по ходу движения – что-то гулко стучало. А ведь и не заметили сначала. – Гудит и гудит. Фронт идет, – пожал плечами десантник. – Будто первый раз слышишь? – Ну не первый… – смутился Еж. – Просто услышал… Вот и говорю – близко мы уже. И они зашагали вперед. Навстречу гулу орудий с каждым шагом превращавшимся в грохот канонады. Северо-Западный фронт продолжал наступление, сжимая удавкой первый наш советский котел, в котором сидел, получивший по зубам немецкий корпус. – Таругин, Колупаев! – вперед охранением! – спокойно сказал Леонидыч. – Долгих… и ты философ… – Прокашев я, товарищ майор… – Замыкаете. И смотрите в оба. Немцы тут где-то шарахаются. Леонидыч знать не знал, как не знали это и другие партизаны и красноармейцы, что эсэсовцы уже ушли далеко в другую сторону, прочесывая весь лес от дороги до болота, а потом они будут идти обратно, но так и не найдут отряд. И злые как собаки, после суточного ползания туда-сюда, расстреляют баб в еще одной деревне как сообщников бандитов… |