Онлайн книга «Мы погибнем вчера [= Меня нашли в воронке ]»
|
– Тимофеич, помоги! Там Маринка ногу подвернула, я уж замаялся второ день на себе ее тащить. – Сидите там, сейчас п-придем. – ответил ему Юра. В этот момент за спиной деда затрещали кусты. Партизаны, запыхавшись, выскочили на обочину. – Слоны индийские,- буркнул дед. – Вперед! Отряд рывком перескочил дорогу и скрылся на другой стороне. Ежа, впрочем, дед удержал за шкирку: – Погодь, трупы оттащим. Ухватив немцев под руки, отволокли их в сторону. – Тяжелые же гады… – ругнулся Еж. – Жрут много, – ответил Кирьян Василич, когда трупы забросали лапником. И вовремя. Потому как опять зафыркал мотор. Чудо-хрень возвращалась обратно. А вот следы на дороге убрать не успели. Водитель через амбразуры, делавшие грузовик похожим на сумасшедшего японца, не успел их разглядеть, но пулеметчик загрохотал кулаком по кабине. Машина загромыхала кровельным железом и остановилась. – Интересно, п-почему это немцы идиоты такие? Что б-бронелистов не могли снять с разбитых танков? Или хотя б-бы котельного железа найти не могли? – Юра так и не смог перестать удивляться сумрачности гения тевтонов. – Чего было то и наклепали. Тебе какая разница, железячник чертов? – зло зашипел Паша. – Смотри в оба! На другой стороне дороги тихо матерился дед. Бронегрузовик умудрился появиться именно в тот момент, когда командир оказался с одной стороны дороги, вместе с Ежом – а отряд с другой. Из кабины, открыв дверь, высунулся фриц, толстый как Геринг с карикатуры Кукрыниксов. Подозрительно оглядев обочину, спрыгнул на дорогу и что-то рявкнул на своем гортанном. Пулеметчик вытащил ствол из амбразуры и нацелился в сторону, где лежал в кустах весь отряд. Остальные немцы, попрятавшись за полубронированными бортами, выставили стволы карабинов в боковые амбразуры. Кильян Васильевич не успел ничего сказать, как Еж, размахнувшись от плеча, метнул одну за другой две гранаты в "пепелац": – Мать вашу так, забодали, козлы вонючие, домой я хочу! С обоих сторон дороги раздалась беспорядочная стрельба. Толстый ганс сначала упал сам на землю, потом пополз под машину, но тут же успокоился, получив пулю под каску. Сначала под каску, а потом с другой стороны туловища. А потом рванул бензобак и грязно заматерился дед: – Да что ж ты, едрена Матрена, опять пулемет поломали! Ёж, твою мать! Почему без команды, скотина, огонь открыл? – Так это… Вот… Захотелось… – Ты у девки своей хотеть проси! Грузовик полыхал так, что жар опалял лица издалека. Захлопали шины одна за другой. Пришлось обежать поодаль. – Вперед, времени нет, уходим! – дед не стал ни знакомиться с новоприбывшими бойцами, ни заметать как-то следы. А как тут замести? Только бежать, бежать вглубь болота. И так такого шороха понаделали – сначала положили взвод латышей, потом перебили охрану пленных, сейчас еще и связистов с дозорной машиной ухлопали. И это называется идти по-тихому? Через час всех тыловиков по тревоге подымут! Решат, что остатки десантников – и капец котенку, срать не будет. Это и озвучил дед на первом привале через час. – А чего делать-то? Ноги в руки и бегом. Резонно? – спросил Вини, когда, загремев железом, все рухнули на очередную полянку. – Есть тут заимка одна… – сказал вдруг Валера, до того осматривавший внимательно опухшую и посиневшую ногу Маринки. Дед покосился на него: – Это ты про христофоровскую, что ли, лежень? – Про нее, Кирьян Васильевич. Если уж местные энкаведешники ее найти не смогли в свое время, немцы даже с собаками хрен найдут. – А ты, Валерий Владимирович, никак дорогу туда знаешь? – Откуда мне знать-то? Это ты, дед Кирьян наверняка знаешь. Не можешь не знать. Дед покачал головой. Потом подумал и добавил: – И впрямь… Светлая голова у тебя. А я вот про христофоровку-то и не вспомнил даже… Остальные молча слушали разговор местных. Неожиданно подал голос философ рядовой Прокашев: – Простите, а это местный фольклор такой? Христофоровка? Доктор сказал: – Ага! А дед: – Вечером узнаешь… …Через пару часов они ползли по срубленным стволам деревьев, скрытых в чаще и образующих цепочку-тропу над бездонной топью очередного демянского болота… – Мост скрытников это, – объяснил дед, когда они подошли по чавкающей мокрой земле, покрытой белыми первоцветами, к берегу болотины. – Ползти будем по деревьям. Смотрите под ноги. Да осторожней будьте. Сверзиться как нечего делать, вытаскивать не буду! Эй, девица-красавица, как тебя? – Марина… – осторожно как-то пискнула новенькая. В отличие от Риты, невысокая брюнетка, но в схожести с Ритой с такими же живыми умными глазами. – Марина… Ползти сможешь? – Постараюсь… – Это… Стараться не надо. Надо ползти на карачках. Валера за тобой приглядит. И вы двое – Молдаванин и Мелкий – замыкающими пойдете. Рядовые Мальцев и Русов переглянулись и кивнули почти одновременно… …Уже темнело, когда наконец, "трижды трахнутый об чертову голову", как выразился Еж, мост закончился и они один за другим попрыгали с конца "пути скрытников" на твердую землю. По пути даже никто не свалился со скользких бревен. – Где это мы? – спросил Вини, утирая пот в очередной раз с грязного лба. Земля была изрыта черными, заплывшими от времени воронками, в середине которых еще плавал лед. В глубине стоял покосившийся двухэтажный дом. – Скрытники тут обитали, – сказал дед, переводя дыхание. – Пока НКВД не разогнал их. Может быть и сейчас наведываются… Место для них тут… Святое… – Что еще за скрытники? – насторожился политрук. – Староверы. Был у них тут такой толк. Считали себя для мира помершими. Их при жизни отпевали и хоронили. – Как это? – воскликнули сразу несколько бойцов. – Гроб, конечно, пустой был. А считались мертвыми… А чего расселись? Сказки потом расскажу, а теперь за дело. Кто могёт рокатулет сделать? – Чего? – удивился Еж. – Какой рыгалет? – Рокатулет. – вдруг подал голос молчаливый танкист Таругин. – Меня друг научил еще на фронте. Хлыст валишь – чем длиннее, тем лучше – сверху еловым лапником заваливаешь. Поджигаешь со всех сторон. Горит медленно, но долго. И вокруг спать можно. – Сибиряк, что ли? – поинтересовался Вини. – Зачем сибиряк? Из Одессы я. |