Книга Герцог и я, страница 20 – Джулия Куин

«Ну и язва! Ей палец в рот не клади. Да и я хорош — мелю первое, что приходит в голову», — подумал Саймон.

— Еще раз прошу извинить за неясность мыслей, мисс Бриджертон. Я не хотел вас обидеть.

— Ладно, вы прощены. Но если серьезно — что вас привело в такое уныние?

— А как бы вам понравилось, — с горячностью произнес он, — если бы вас подвергли знакомству со всеми незамужними женщинами в этой огромной зале? Если бы требовалось что-то сказать каждой из них и их матерям и, в свою очередь, выслушать всех?.. Вы смеетесь, мисс Бриджертон?

Да, она смеялась. Ее красивые глаза даже немного увлажнились.

— Хорошо ли смеяться над своим партнером по танцу? — спросил он с улыбкой, на что она отрицательно замотала головой, с трудом выговорив:

— Нехорошо.

— Однако вы продолжаете смеяться.

— Да, продолжаю. Потому что сама прошла через это, несколько в ином роде, но прошла и, как видите, осталась жива. Хотя немалого это стоило.

Его лицо сделалось серьезным.

— Но почему вы давно не вышли за кого-нибудь замуж и не прекратили свои страдания? — спросил он. — Разве никто не просил вашей руки?

— Должна я понимать так, что это сейчас делаете вы?

Кровь отлила от его лица. Он молчал.

— Не пугайтесь, милорд. Я неловко пошутила. Можете снова дышать спокойно. И простите еще раз за неудачную шутку. Но ваш вопрос тоже был не из самых удачных.

Ему хотелось ответить как-то поироничнее, пошутливее, но, как назло, ничего не приходило на ум.

Она заговорила первая.

— Чтобы ответить на ваш вопрос, сэр… — голос ее звучал не так звонко, как раньше, в нем не стало прежних мягких нот, — должна напомнить, что любая девушка находится перед выбором, и это, поверьте, самое трудное. Вам уже повезло увидеть Найджела, одного из кандидатов. Не слишком подходящий, верно?

Саймон молча кивнул.

— А до него мне делал предложение лорд Чалмерз. Видите, как я с вами откровенна. Сама не знаю отчего. Он тоже не знал, но сейчас его поразило другое.

— Чалмерз? — воскликнул он. — Но ведь ему…

— Далеко за шестьдесят. Верно. И поскольку я не оставила намерения иметь детей…

— У некоторых мужчин такого возраста тоже бывают дети, — решил Саймон вступиться за пожилых. — Я знаю случаи…

— Но мне не хочется рисковать, — прямолинейно объяснила Дафна. — Кроме того, и это главное, я не хотела бы иметь детей совместно с ним.

Разыгравшееся воображение Саймона нарисовало ему не слишком приглядную картину пребывания лорда Чалмерза в одной постели с Дафной, и он разозлился, даже не понимая на кого. Скорее, на самого себя…

— До этого старика, — продолжала Дафна, — уж если вам так интересно… До него было еще двое, тоже малосимпатичных… А перед ними…

Он перебил ее прямым вопросом, не принятым в подобном обществе:

— А сами вы хотите вступить в брак?

— Конечно. — В ее голосе звучало удивление. — Кто же этого не хочет?

— Я.

Она снисходительно усмехнулась:

— Вам так кажется. Это у вас пройдет. Большинство мужчин поначалу воображают, что они не хотят.

— Ничего подобного, — запальчиво сказал он. — Я никогда этого не сделаю.

Она внимательно посмотрела на него. Что-то в его тоне и выражении лица говорило ей, что он совершенно искренен.

— А как же ваш новый титул? — спросила она. Он пожал плечами:

— Что с ним такое?

— Как что? Если вы не женитесь и у вас не появится наследник, титул угаснет вместе с родом. Или перейдет к какому-нибудь противному кузену.

В его глазах появились искорки смеха. Таким он ей нравился больше.

— Откуда вы знаете, что все мои кузены противные?

Ее лицо тоже оживилось улыбкой.

— Все двоюродные, да еще претендующие на титул, бывают препротивными. Разве вы не знаете такого правила?

— Ваши слова еще раз свидетельствуют о том, что вы досконально изучили мужчин, — с преувеличенным восхищением произнес он.

Она победоносно взглянула на него:

— А раньше вы мне не верили.

Саймон вновь сделался серьезным и замолчал.

— Это стоит того? — потом спросил он.

— Что стоит чего?

Он на мгновение отпустил ее руку и махнул в сторону толпы гостей:

— Все это. Бесконечный парад тщеславий и честолюбий. Пребывание матери в роли сторожа за спиной.

Дафна фыркнула:

— Не думаю, что мама пришла бы в восторг от этого сравнения. — И, сразу сделавшись серьезной, задумчиво добавила:

— Да, думаю, это стоит того, выражаясь вашим языком. Потому что все это называется жизнью.

Она замолчала, и он подумал, что больше ничего не услышит на эту тему, но она заговорила снова, глядя ему прямо в лицо большими потемневшими глазами:

— Я хочу мужа. Хочу семью. И если подумать, то мое желание не так уж глупо и безрассудно. Я четвертая в се,мье из восьмерых детей, почти ничего не знаю и не видела, кроме нашего дома, сестер, братьев, и не представляю существования вне их окружения.

Саймон не сводил с нее глаз, а в голове звучал тревожный сигнал-предупреждение: ты хочешь ее, ты готов пойти на любую глупость, чтобы в конце концов овладеть ею, но ты не должен, не смеешь этого делать. Даже пытаться. Даже думать об этом. Не смеешь нарушать ее душевный покой, разбивать хрупкие стены мира, в котором живет ее душа. Ведь тем самым ты и себя выведешь из равновесия, пускай призрачного, и не сможешь уже никогда обрести успокоения.

Она, как все нормальные люди, хочет семьи, ребенка, а ты… Ты даже думать об этом не хочешь!

Тебе она нравится, приятно быть рядом с ней — как ни с кем раньше. Но ты не смеешь даже прикоснуться, ты обязан оставить ее для кого-то другого…

— Что с вами? — негромко спросила она и улыбнулась. — Куда-то улетели мыслями? Витаете в облаках?

Он отвел взгляд.

— Просто задумался над вашими словами.

— Неужели они стоят того?

— Вполне. Не могу припомнить, когда слышал последний раз такие простые, откровенные речи, полные глубокого смысла.

— Вы мне льстите, ваша светлость.

— Сейчас не надо иронии, мисс Бриджертон. Ведь хорошо, если человек знает, чего хочет.

— А вы знаете?

Как ей ответить? Как и у всех, были вещи, о которых он не мог, не хотел говорить ни с кем. Даже с самим собой. Но как легко беседовать с этой необычной девушкой, так не похожей на других из ее круга. Они ведь только-только познакомились, и разве может он позволить себе откровенность?