Онлайн книга «Карьера»
Снова — взгляд в блокнот: — Джентльмену, покончившему с собой в Гартфорде в марте этого года? Киваю. — Так значит, вы ненавидели Петерсона? «Будь начеку!» — Повторюсь: покойный не ходил у меня в любимчиках… — Значит, вы рады, что он погиб? Вопрос задан как бы походя, между делом. Но я все равно нервничаю. Наконец отвечаю: — Никто не заслуживает подобной смерти. — И я полагаю, вы готовы под присягой сообщить о собственном местонахождении в ночь убийства? — Да. Я был в Майами. Деловая поездка. — Как я заявил с самого начала, мы — не на официальном полицейском допросе. И вы совершенно не обязаны предъявлять мне никаких доказательств. Но если у вас действительно имеется подтверждение поездки в Майами, то имело бы смысл снять с вас… — С радостью, — перебиваю я. Открываю ящик стола, перебираю папки, достаю ту, на которой написано «Майами», и протягиваю авиабилет и чек за аренду автомобиля. Детектив Флинн изучает документы, переписывает необходимые детали в записную книжку, затем возвращает доказательства мне: — Значит, часто приходится путешествовать? — Пару раз в неделю, но я никогда не уезжаю больше, чем на два дня. — Значит, если понадобится связаться с вами повторно… — Я буду здесь. Гость встает: — Спасибо, что уделили время. — Был рад помочь. Повернувшись к выходу, детектив неожиданно оборачивается: — И последний вопрос. Не знаете, что это за парень? Флинн протягивает сделанный полицейским художником рисунок человека, с которым Петерсон ужинал накануне гибели. — Никогда не видел этого человека раньше, — сообщаю я. — Уверены, что вам не знакомо его лицо? — Да я знаю десятка два парней с подобной внешностью. Очень типичные черты. Детектив внимательно рассматривает меня: — Ну да, — соглашается он и уходит. В тот день, прежде чем сесть в самолет, отправляющийся в три часа в Лос-Анджелес, я позвонил Лиззи. Она только что вернулась к работе в манхэттенском офисе, голос жены звучал нервно. — Нед, у меня и в самом деле немного времени на разговоры, — призналась любимая. — Видишь ли, я прилетела только вчера вечером. — Как в квартире? — Стерильно чисто. — Когда можно будет прийти, посмотреть? — Ты что, никогда меня не слушаешь? — Слышал каждое твое слово в точности. Но не думай, будто я отпущу тебя без боя. — Нед, тебе не нужно меня отпускать. Потому что я уже ушла. Это — факт. Прими его. Меняю тему разговора. Спрашиваю с места в карьер: — Ты читала вчерашний номер «Нью-Йорк таймс»? — Не могла поверить. Ворваться в дом Петерсона во время похорон… — Точь-в-точь как ты говорила. Джерри испугался, что у покойного в доме хранятся улики. Теперь доказательств не найти, даже если они и были… — На твоем месте я бы все равно переговорила с вдовой. — По какому поводу? — Она может что-нибудь рассказать… — Например? — Ну, не знаю. Сейчас я не готова участвовать в мозговом штурме. — И я тоже не готов. Кстати, с утра ко мне заглянули копы, чтобы жизнь совсем уж медом не казалась. В голосе Лиззи вновь послышалось беспокойство: — И как все прошло? — Прорвался. И предъявил фальшивое доказательство командировки в Майами в ту ночь. — Убедил? — Кажется, да. Громкоговоритель поблизости сообщил, что посадка на рейс, вылетающий в одиннадцать часов в Лос-Анджелес, заканчивается. — Слушай, мне пора в самолет. — Оправляешься сегодня по курьерским делам? — Увы. — Как, черт подери, тебе удалось вляпаться в такое? — Как обычно люди натыкаются на что-нибудь: плохо смотрел. — Береги себя, — тихо сказала она. Сошел с трапа в Международном аэропорту Лос-Анджелеса. В зале прибытия протянул компьютерный кейс порученцу мистера Тарика Иссака. Тот скрылся на несколько минут, затем вернулся и сел на скамью рядом со мной. Поставил кейс на пол между нами. — Шестьсот двенадцать тысяч, — прошептал он мне на ухо. Когда представитель скрылся, пришлось убить едва ли не четыре часа в зале ожидания, пока не началась регистрация рейса на Майами. Я заснул, обнимая кейс. В Майами прилетел к шести утра. Сел в кукурузник, вылетающий в Нассау в семь. В девять тридцать деньги доставлены в банк (сто двадцать две тысячи четыреста долларов — на счет Джерома Дж. Шуберта, остальные четыреста восемьдесят девять тысяч шестьсот — в активы фонда «Эскалибур»), в четыре дня я уже вернулся в Нью-Йорк. Ловлю такси до Вустер-стрит, достаю кейс, спрятанный в шкафчике, внизу в подъезде. Поднявшись в апартаменты, вынимаю банковские причиндалы, выписываю квитанцию на получение вклада на сумму в шестьсот двенадцать тысяч, ставлю штамп «Фонд «Эскалибур»», дату, прижимаю банковскую печать к чернильной подушечке и проставляю на бланке оттиск. Затем вырываю квитанцию и оставляю для Джерри на столе в кухне. Вновь достаю из кейса конверт, в котором держу настоящие документы, и добавляю туда фальшивки. Потом опять прячу банковские документы и решаю больше не хранить компьютерный кейс на прежнем месте. Не самое надежное укрытие, а если смотритель обнаружит мой тайник и примется стучать в двери, разыскивая владельца, то мои дни на земле окажутся сочтены. А потому сажусь в такси и отправляюсь на угол Сорок Пятой и Лексингтон-авеню, в канцелярский магазин, где заодно можно взять в аренду депозитную ячейку. Вношу двадцать долларов залога и еще двадцатку — за первый месяц. Получив ключ от ящика номер двести сорок два, прячу содержимое кейса, после чего выбрасываю опустевший портфель в уличную урну. Когда захожу в офис, появляется Джек Баллентайн в сопровождении пары тяжеловесов. Одного из свиты узнаю сразу же: «Я Сверху». — А вот и мой партнер по игре в теннис! — протягивает руку Джек. — Рад вас видеть, мистер Баллентайн, — тихо произношу я. — Нужно будет как-нибудь разыграть новую партию. — В любое удобное для вас время. Наклонившись поближе, Баллентайн говорит: — Джерри рассказал о том, как много ты делаешь для фонда. |