Онлайн книга «Преторианец»
|
– Посторожи, служивый! – бросил он властно, и растерявшийся вигил принял монету. Лобанов прошагал прохладным коридором курии и выбрался во внутренний двор. В тени галерей толклись вигилы числом до контуберния. Двери в темный таблин, занятый префектом Немауса, были открыты. Префект восседал за столом и что-то торопливо строчил пером на папирусе. У одной стенки выстроились шесть ликторов [124] в пропотевших туниках, а в стене напротив имелась бронзовая решетка, за которой стоял бледный от злости Эдик Чанба и выкрикивал нецензурщину. – Что здесь происходит? – резко спросил Лобанов, входя в таблин. Префект глянул исподлобья. Потянулся, отвалился в резном кресле, усмехнулся. – Все пожаловали? – спросил он и перевел взгляд на Эдика: – Ты сказал правду, варвар! Они все пришли! Стража! – В чем его обвиняют? – спросил Лобанов, сдерживаясь. – Этот варвар, – затянул официальным голосом префект, – украл коня ценной породы у самого префекта претории Публия Ацилия Аттиана! – Что ты несешь, канцелярская крыса! – заорал Эдик. Лобанов сделал ему знак молчать. – Вот мое удостоверение! – сказал он и сунул под нос префекту клочок кожи с императорской печатью. – Мы посланы сюда по приказу префекта претории, и если всякие хорьки в тогах будут нам мешать, у нас будут все основания полагать, что данные хорьки суть враги народа и повинны в преступлении против Рима и Августа! В таком случае эти самые хорьки будут вывернуты наизнанку! Понял?! – Стража! – заблеял префект. Ликторы заметались, но под прицелом арбалета Гефестая замерли в аллегорических позах. В дверь вломились вигилы, ширкая мечами. – Взять их! – скомандовал префект окрепшим голосом. Лобанов перешел от слов к делу. Он перепрыгнул через стол и, ухватив префекта двумя пальцами за нос, приставил меч к его горлу. – Всем стоять! – гаркнул он. – Бросить оружие! Вигилы замешкались, тогда Лобанов надавил лезвием. Горло префекта защекотала струйка крови. – Бдоссте одужье! – прогнусавил префект. Хмурые вигилы пошвыряли мечи. – Гефестай! Кушан подошел вразвалочку к решетке и спокойно сказал Эдику: – Отойди в сторонку… Повернувшись боком, Гефестай нанес ногой сокрушительный удар. Решетку вынесло, как тараном, и Эдик вышел, отряхивая пыль. – Меч где? – по-прежнему спокойно спросил его Гефестай. – Вот! – Эдик присел и вытащил из-под стола свой меч. – Уходим! – приказал Лобанов. – Ты с нами! Префект затрепыхался, тогда Сергей передал его Гефестаю. Кушан молча взвалил выборное должностное лицо на могутное плечо и потащил к выходу. – Ничего с вашим префектом не сделается! – успокоил вигилов Сергей. – Прогуляется за город и вернется полный сил! Курию четверка покинула бегом. Префекта, взятого в заложники, кинули поперек седла. Постовой вигил дернулся за мечом, но Гефестай с таким укором посмотрел на него, что тот быстро передумал. – Ходу! – рявкнул Лобанов. Вороных понукать нужды не было. Таким конякам только волю дай, сорвутся как ветер! С дробным топотом высекая искры из каменных плит, кони понесли гладиаторов к западным воротам. Стражники не успели как следует глаза выпучить, а четыре вороных пролетели мимо будто баллистой пущенные. Промчавшись с милю, гладиаторы придержали коней и отпустили префекта. Ослабев, тот сел на жирный афедрон. А воссоединившаяся четверка свернула на чистую, словно подметенную виа Домициа и поскакала к Нарбо Мартиусу. 3 Нарбо Мартиус Подул ветерок с моря, и природе полегчало. Дорога шла склоном холма, поросшим тимьяном, ракитником и куманикой. Выше шумели сосны, ниже вразброс росли серо-зеленые дикие маслины, вдали тонкой полосой синело море. Нарбо Мартиус открылся сразу – стандартная фортеция, но победней арелатской. Только базилика пламенела черепицей, прочие сооружения были покрыты тростником. Проехав под арку ворот, Лобанов впервые увидел вместо каменных стен деревянные срубы. – Чем дальше в лес, – глубокомысленно заметил Гефестай, – тем больше дров! От очагов тянуло горящим конским навозом, Лобанов принюхался и скомандовал: – Перерыв на обед! – Рады стараться! – козырнул Гефестай. – Ищем заведение побольше и почище! – ввернул Искандер. – А оно тут одно! – Эдик показал на вывеску постоялого двора. Заведение называлось «У орла» и выглядело солидно – выстроено из добротного камня, крыто черепицей, поставлено буквой «Г». Платная конюшня превращала «Г» в «П», а высокий забор с воротами замыкал двор в четырехугольник. Въехав в ворота, гладиаторы первым делом устроили коней. Конюхи – два розовощеких молодчика в истрепанных туниках – с поклонами приняли вороных. – Держи! Лобанов кинул серебряный денарий. Молодчик поймал монетку. – Накормить коней отборным зерном, – велел Сергей, – потереть, почистить, напоить! Сделаете все как надо, будет вам еще один денарий! – Сделаем! Гладиаторы прошли в триклиний. Правда, никто из посетителей не вкушал лежа – трапезничали, сидя за длинными дощатыми столами, выскобленными дожелта. Видать, именно в Нарбо Мартиусе проходила невидимая линия фронтира, разделяющая освоенную территорию и Дикий Запад империи. Здесь же, в трапезной, Лобанов впервые увидал настоящих галлов – не рабов, а туземных жителей, бывших хозяев этих мест, которых римляне попросили подвинуться. Галлы выглядели по-разному. Были среди них высокие блондины и брюнеты росту среднего. Длинные волосы свои галлы мазали каким-то раствором и зачесывали назад. Знатные брили щеки, оставляя усы, свисавшие кошачьими хвостами и закрывавшие рот. Галлом был и хозяин постоялого двора, звали его Акко сын Каваринта. Обряжен он был в подобие блузы и широкие штаны до колен. На поясной цепи, куда иные вешали меч, Акко держал объемистый кошель из потертой кожи. – Милости просим! – засиял Акко. – Есть жареная оленина, бобы с подливкой… – Тащи! – велел Гефестай. – Что пить будете? – А что у тебя есть? – вопросом ответил голодный сын Ярная. – Могу предложить молодого вина урожая прошлого года или корму. – Корма? А это что еще такое? – Пиво! – заулыбался Акко. |