Онлайн книга «Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона»
|
– Спокойнее, Сидор, спокойнее. Ты увидел то, чего не должен был видеть. Но, может быть, это и кстати? Пойдем, поговорим. Грушин разжал пальцы. – Куда? – Сид потер руку, которая слегка побаливала после железных тисков хозяина дома. – Да хоть туда, – кивнул тот на дверь, за которой находилась спальня жены. – Поскольку моя комната занята Кирой. Та полежит немного на кровати, подождет прихода. – Ей другого прихода надо дождаться. Ментов. – А ты остроумный парень! Ну хватит упрямиться! Пойдем. И Сид за ним пошел. Была причина. Потому что у Сидора Ивановича Коровина тоже имелась своя маленькая тайна. А вдруг Грушин ее узнал? Ну разумеется, узнал! И заявил об этом публично: «Здесь присутствуют шантажируемые и шантажисты…» Зайдя в спальню Ольги, Грушин покачал головой: – Ай-ай-ай! Машка получит у меня! Называется, уборку сделала! Надеюсь, женское белье тебя не смущает? – Еще чего! – Понимаю: особенности профессии. Скажи, а много старух тебе пришлось трахнуть, прежде чем тебе сделали брачное предложение? А? Сидор? Еще немного, и они бы сцепились. Грушин нарочно его провоцировал. Говорил грубо и называл именем, которое записано у парня в паспорте. Сида надо вывести из равновесия. Раскачать как следует. – Твоя жена… Я расскажу… – хрипло сказал Сид. – О чем? О наркотиках? Мне это не страшно. Ты присядь. Да хоть в кресло. Грушин брезгливо поддел пальцем прозрачный бюстгальтер, принадлежащий жене, и швырнул его в угол, бросив при этом: – С глаз долой. Садись. Сид опустился в кресло. Уставился на хозяина дома своими маленькими глазками и с вызовом спросил: – Ну? – Личико у тебя… Ты бы глазки слегка подвел. «Так… Качай его, качай. Выводи из себя», – мысленно подбодрил себя Грушин. Сид обиженно засопел. Потом сказал с сожалением: – Черт! Очки остались в кармане куртки! Надо спуститься, взять их оттуда. Раз свет включили. Ты давай по существу. – Скажи, ты когда-нибудь читал книги своей жены? – Чего-о? – уставился он на Грушина. – Я похож на больного? – Жаль. Узнал бы много для себя интересного! Погоди… Грушин подошел к тумбочке у кровати и выдвинул верхний ящик со словами: – Здесь есть опусы Златы Ветер. Ольга думает, что я не знаю. Черт, где же? Куда засунула? Хозяин дома растерянно оглянулся. Потом хлопнул себя по лбу: – Ага! Ну конечно! Где ж еще это хранить, как не под подушкой? И, засунув туда руку, вытащил книгу в яркой обложке. Сказал, словно ища у Сида сочувствия: – Она думает, что я не догадываюсь! Бабы – дуры. Начитаются всякой дряни и млеют. Потом еще кое-чем занимаются. Ну не железная же она! Из мяса и костей. А плоть, она слаба… Вот, смотри! «Накал страстей». И картинка заманчивая. Грушин протянул книгу Сиду. Тот взял ее в руки и с откровенным недоумением спросил: – И что? Ну книга. Че, я книг никогда не видал? – Книга твоей жены , – с нажимом сказал Грушин. – И что? – вновь тупо спросил Сид. – Открой. Сид открыл книгу, где прямо под заглавием было размашисто написано посвящение, которое он зачитал вслух: – «Очаровательному соседу Данечке, который для меня гораздо больше, чем просто сосед. Злата Ветер». И что? – в третий раз спросил Сид. – А если она – моя любовница? – Ха! – Что, не верится? – Ты ж не дурак! – Разумно. Зато ты дурак. Надо было хоть разок почитать, что пишет твоя жена. – Еще чего! – Эх, Сидушка… Пока не вразумишь тебя… Впрочем, я не уверен, умеешь ли ты читать. Потому зачту вслух. Хотя это может прозвучать несколько неприлично, гм-м-м… Но мы же с тобой мужчины? Чего мы не знаем? А? Я надеюсь, ты не девственник? Сид ухмыльнулся: – Че там? Порнуха? Плевать, лишь бы бабки платили! – Ну так слушай… Сейчас… Гм-м-м, я сейчас покраснею… «…Его сильные пальцы, поросшие черными волосами, заскользили по перламутровым пуговичкам ее блузки. Она застонала и…» Черт, где же это? Ага! Вот! Примечательно. Главный герой знакомится в ночном клубе с мулаткой. Откуда взялась мулатка? Папа ее – бывший студент Института имени Патриса Лумумбы. Девушку зовут Анжелой. У нее смуглая кожа, короткие курчавые волосы и колечко в пупке. Сид слегка напрягся. Грушин пролистал несколько страниц и зачитал: – «…Моя шоколадка, – ласково сказал он и тронул губами кольцо в ее пупке. Потом легонько потянул за кольцо, просунув в него кончик языка, а девушка в это время потянулась к его волосам и сняла с них резинку. Густые темные волосы мужчины рассыпались по мускулистым плечам. – Повернись спиной, – негромко сказал он. Девушка послушно выполнила просьбу. Потом мужчина лег на нее и…» – Сука! – с ненавистью сказал Сид. – Я убью ее! И вскочил, сжимая кулаки. Его лицо налилось кровью, глазки гневно сверкали. Флегматичного Сида словно подменили. Так подействовал на него эпизод с мулаткой. – Погоди! Я ж еще не дочитал! Там дальше про блондинку, у которой волосы на этом самом месте выбриты в форме сердца, и по этому поводу между ней и главным героем происходит живейший диалог. Как с натуры писано! Сид пулей вылетел из спальни. Бухнула дверь. Грушин расхохотался. Потом довольно потер руки. – Кажется, у нас будет еще один труп! На сей раз известной писательницы! С этой минуты за жизнь Златы Ветер я и гроша ломаного не дам! Он еще немного посидел в спальне жены, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора. Хлопнула дверь, потом еще раз. Кто-то торопливо пробежал по лестнице. Грушин поднялся и подошел к двери между спальнями. Своей и жены. Невольно усмехнулся: символическая дверь между супружескими обязанностями, исполняемыми чисто символически. Сначала она была заперта с его стороны. А теперь с ее. Заперта? Как интересно! Он повернул в замке ключ, приоткрыл дверь и тихонько позвал: – Кира? Ты здесь? В спальне ее уже не было. Ушла. Грушин вошел в комнату, со вздохом подобрал валявшийся на полу пустой шприц. Неряха! Совсем не соблюдает конспирацию! За пару доз героина он получил от Киры исчерпывающую информацию о том, что происходит в семье известной писательницы. Потом Крымова приходила сюда, как корова на водопой, с новой порцией откровений. Ему нравилось слушать Киру. У нее было богатое воображение, и, не случись семейной трагедии, кто знает? Могла бы получиться хорошая писательница. Уж получше, чем Злата Ветер! Даниил читал ее опусы и хохотал. Бедный Сид! Парень думает, что хорошо устроился, а его держат в клетке, как подопытного кролика! И изучают его рефлексы! Мозги у него жалкие, кроличьи! Инстинкт размножения доминирует над инстинктом самосохранения. А потом приходится за это платить. |