Онлайн книга «Двойной удар Слепого»
– Сделай еще громче, очень хорошая музыка. Михаил хотел повернуть регулятор с красной светящейся точкой, но не смог. Его рука ушла в сторону, глаза закатились, лицо стало голубовато-бледным. Согнувшись, он повалился на пол, при падении ударился головой о стойку с аппаратурой. Изо рта вывалился язык. Михаил корчился возле музыкального центра, делая попытки встать, судорожно царапая скрюченными пальцами паркет. Марина хладнокровно смотрела на предсмертные страдания своего любовника и, сидя в углу дивана, считала: – ..двадцать один, двадцать два, двадцать три.., сорок девять.., пятьдесят девять, шестьдесят… Когда она досчитала до шестидесяти трех, тело Михаила лежало неподвижно. – Прощай, мой дорогой, больше говорить нам с тобой не о чем. И трахаться ты больше уже ни с кем не сможешь. Марина вышла на кухню, вылила виски в раковину, тщательно вымыла бокалы и минут десять протирала носовым платком все предметы, на которых могли остаться ее отпечатки. Она нашла ключи от машины в кармане Михайловой куртки, постояла у двери, прислушиваясь, нет ли кого на площадке. Затем аккуратно открыла дверь и, стараясь, чтобы не громко щелкнул замок, закрыла за собой. «Ну вот и все. Теперь, полковник, обо мне никто не сообщит. Теперь осталось сделать дело. Завтра! Завтра!» Она твердо настроилась на то, что завтрашний день станет в ее жизни решающим. Это будет последний шаг к обеспеченной и независимой жизни. Во дворе она никого не встретила, села в серебристый «ниссан» и без приключений добралась до гостиницы. * * * Глеб Сиверов и генерал Потапчук кропотливо изучали расписание нефтяного короля на два следующих дня, просматривали пункт за пунктом. – Кремль… Здесь ничего не может быть. Туда даже мышь не проскочит, – говорил Потапчук. – Вы уверены, Федор Филиппович? – Абсолютно уверен. Решетов гарантирует. – Тогда это отпадает. Пресс-конференция… – И это отпадает. Всех досматривают похлеще, чем на таможне. И к тому же там будет полно наших людей. Они снова и снова перебирали пункт за пунктом, дотошно обсуждали каждую мелочь, взвешивая любые шансы убийцы. Но пока так и не могли ни на чем остановиться, все варианты казались сомнительными. К этому времени из Рима уже поступила точная информация. Убийством Аль-Рашида занимались самые лучшие сыщики, которым очень много заплатили за то, чтобы они раскрутили это дело до конца. И уже стало ясно, что в смерти Аль-Рашида действительно повинна женщина. Были найдены отпечатки ее пальцев, был взят Сайд, сообщник Фионы Лоуренс. Так что Потапчук и Сиверов уже знали: Аль-Рашида убила известная террористка, проходившая в сводках Интерпола под кличкой Барби. И сто против одного, что эта Барби сейчас находится в России. Потапчук только поражался прозорливости Слепого. Непостижимо, что такой вроде бы пустяк, как момент, когда был произведен выстрел, смог ему подсказать, что стреляла женщина. Генерал вновь убедился, насколько бесценен его агент. – Ну а ты, Глеб, как бы ты действовал на ее месте? Глеб удрученно покачал головой. – Мне пока ничего не приходит на ум, генерал. Мне надо побыть одному, сосредоточиться. И тогда, может быть… – Но у нас нет времени, Глеб! Нет совершенно! Выстрел может прозвучать в любую секунду. – Не объясняйте мне очевидного. – И будет ужасно, если твоя задумка не сработает. – Должна сработать, Федор Филиппович, должна! Просто надо высчитать, где эта чертова кукла Барби решила стрелять. И мы там должны появиться за десять минут до того, как появится господин Степаныч. И тогда мы победим. – Послушай, Глеб, а что если нам появляться везде, опережая Степаныча минут на десять-пятнадцать? Сиверов расхохотался. – Да вы что, Федор Филиппович! Вот тут уж нас точно поднимут на смех. Представляете, мы появляемся на пресс-конференции!.. Это будет хохма для всего мира. И к тому же таким способом мы можем заложить сами себя. – Ты, как всегда, прав, дай сигарету. Глеб подтолкнул пачку, она скользнула по чистому пустому столу. Генерал накрыл ее ладонью, вытряхнул сигарету и закурил. – Черт побери, меня уже от этих сигарет и кофе воротит! – Не курите. – Я не могу. Сигарета мне помогает думать, помогает сосредоточиться. – Когда приедет Решетов? Генерал посмотрел на часы, что стояли в углу. – Минут через десять должен быть. – Хорошо. Может, он чего-нибудь подскажет, ведь он-то в курсе привычек своего «питомца». – Да, он в курсе. Но он, честно говоря, всего лишь хороший исполнитель. Он не умеет мыслить так, как ты, Глеб Петрович, и поэтому он навряд ли придумает что-нибудь дельное. – Я не хочу, чтобы он придумывал, я хочу, чтобы он подсказал. И тогда, Бог даст, мы с вами сообразим, как все устроить наилучшим образом. Кстати, Федор Филиппович, ваши люди привезли то, что я просил? – Привезли. Со скрипом, с визгом, но все-таки выклянчили. Сам Решетов звонил-. Мы к тому же обещали вернуть изделие, иначе… – Я все понял, не объясняйте, Федор Филиппович. А взглянуть можно? – Пойдем, взглянешь, – генерал и Сиверов поднялись, вышли из кабинета. В одном из служебных помещений они осмотрели трофей. Правда, Глеб остался не очень доволен, а у генерала то, что он увидел, вызывало взрыв прямо-таки истерического хохота. – Федор Филиппович, что это вы так веселитесь? – скептично заметил Глеб. – Да оно ж такое!.. Представляешь, можно подойти и постучать по лбу! – Подойдите и постучите. – Да нет уж, уволь. А вообще-то он о мне не нравится. – Почему? – Без студийного света оно похоже на труп. – Типун вам на язык, Федор Филиппович! – Глеб даже рассердился. – Какой труп! Накаркаете еще!.. – Не будь таким суеверным. – Какие, к черту, суеверия. Малейший наш промах – и мы получаем натуральный труп. – Накаркаешь!.. – А-а, вот видите! Генерал стал серьезным. – Что делать-то будем, Глеб? – То же, что и раньше: думать. Попробуем вычислить, что может прийти в голову нашему дражайшему объекту. – Да, но как мы вычислим? Мы же с тобой не психоаналитики, не экстрасенсы. Ты, Глеб, не Кашпировский, а я не Чумак. |