Книга Дело о поющей юбочке, страница 32 – Эрл Стенли Гарднер

— Да, практически незаметные.

— Чтобы вы могли их идентифицировать?

— Да.

— Я предполагаю, что представители окружной прокуратуры имеют при себе эти пули и они вскоре будут приобщены к делу в качестве доказательств. Я считаю, что доктору Калверту следует идентифицировать пули в настоящий момент.

— Мы идентифицируем их через свидетеля Редфилда, — заявил Фразер. — Он даст показания о том, что они получены от доктора Калверта.

— Мне хотелось бы связать все звенья цепи, — сказал Мейсон. — Я считаю, что у меня есть на это право.

— Ваша Честь, — гневно закричал Фразер, — меня предупреждали, что адвокат станет использовать именно такую тактику уверток и отхода от темы. Это только предварительные слушания. Я не намерен устраивать из него событие года.

— Никто и не устраивает из него событие года, — возразил Мейсон. — Я просто прошу свидетеля представить пули, упомянутые им во время дачи показаний. Он заявил, что извлек их из тела Надин Эллис. Я хочу посмотреть на эти пули.

— Я считаю, что адвокат защиты действует в рамках предоставленных ему прав, — сказал судья Кейзер. — Вы, несомненно, планируете приобщить эти пули к делу в течение следующих нескольких минут, господин заместитель окружного прокурора?

— Да, планирую. Однако, я хочу представлять свою версию таким образом, как считаю нужным, и мне не требуются советы адвоката защиты о том, что и когда делать.

— Хватит, — приказал судья Кейзер. — Это не играет никакой роли. Если пули у вас с собой, почему бы их не приобщить к делу? Есть ли какие-то причины, по которым вы не можете или не хотите их представить?

— Нет, Ваша Честь.

— Тогда пусть свидетель их идентифицирует.

Фразер с недовольным видом повернулся к Александру Редфилду, эксперту по баллистике, сидевшему прямо за ним, и взял у Редфилда стеклянную пробирку. Заместитель окружного прокурора пошел к месту дачи показаний и протянул пробирку свидетелю.

— Вот две пули, доктор, — обратился к нему Фразер. — Я прошу вас взглянуть на них и сказать, эти ли пули вы извлекли из тела усопшей?

Доктор Калверт достал из кармана увеличительное стекло, осмотрел пули сквозь пробирку, затем кивнул и заявил:

— Да, это те пули. На них обеих стоят мои метки.

— Что это за метки? Где они стоят? — поинтересовался Мейсон.

— Я предпочел бы сохранить это в тайне. Это крохотные метки, которые я ставлю на пули, извлекаемые мной из тел в процессе работы патологоанатомом, чтобы мне их в дальнейшем идентифицировать.

— Значит, вы используете одну и ту же метку на всех пулях, извлекаемых вами из тел? — уточнил Мейсон.

— Все правильно.

— Почему?

— Чтобы идентифицировать их. Чтобы не путать их с пулями, извлекаемыми другими патологоанатомами.

— Понятно. То есть вы ставите одну и ту же метку на все извлекаемые вами пули, не так ли?

— Да, так. Я уже говорил это.

— Сколько пуль вы извлекаете из тел в течение года работы патологоанатомом?

— Я не знаю. Это не фиксированное число. Оно варьируется в зависимости от количества произведенных мной вскрытий, количества убийств, где причиной смерти послужила пуля, и некоторых других факторов.

— Пятьдесят пуль в год?

— Нет, сэр.

— Двадцать пять?

— Иногда получается двадцать пять. Но я бы не называл эту цифру средней.

— Двенадцать?

— Думаю, да.

— И вы в состоянии идентифицировать эти пули только благодаря своей секретной метке?

— Все правильно. Мне этого достаточно для идентификации.

— Вам, возможно, достаточно, доктор, но, насколько я понимаю, в настоящий момент эти пули идентифицированы просто как пули, извлеченные вами из какого-то тела, а не пули, извлеченные вами из тела Надин Эллис.

— Я знаю, что это те пули.

— Откуда.

— По внешнему виду, форме калибру.

— Тогда зачем вам было ставить на них свою метку?

— Чтобы не произошло ошибки.

— Такую же метку, как вы ставите, в среднем, на дюжину пуль в год, а иногда и на двадцать пять пуль в год?

— О, Ваша Честь, — встал со своего места Фразер. — Прозвучал спорный вопрос. К тому же, его уже задавали и на него получен ответ. Это просто попытка оказать давление на свидетеля.

Судья Кейзер внимательно посмотрел на Мейсона, затем повернулся к доктору и поинтересовался у свидетеля:

— А вы ставите на пули какую-то метку или прикрепляете что-то вроде ярлыка, чтобы определить, что пули извлечены из конкретного тела?

— Я передал их Александру Редфилду, — сообщил доктор Калверт. — Они находились в пробирке, на которой стоял номер. То есть к пробирке был приклеен кусочек бумаги с номером дела, под которым оно значится во всех документах. Такой номер на пробирке означает, что это пули, извлеченные из трупа, который относится к конкретному делу, а следовательно, из конкретного тела.

— Но, как я вижу сейчас к пробирке ничего не приклеено, только прикреплена бирка, — заметил судья Кейзер.

— Данные на бирке написаны рукой мистера Редфилда, — сказал свидетель. — Того кусочка бумаги с номером на ней больше нет.

— Продолжайте перекрестный допрос, мистер Мейсон, — обратился судья Кейзер к адвокату защиты. — Однако, я хотел бы обратить внимание заместителя окружного прокурора, что перед тем, как приобщить эти пули к делу в качестве доказательств, их следует более прямо связать с ним.

— Я именно это и планирую, — ответил Фразер, — если, конечно, мне предоставят такую возможность.

— Вам будут предоставлены все возможности, — резким тоном сказал судья Кейзер. — Продолжайте, мистер Мейсон.

— Предположим, это пули, извлеченные вами из тела Надин Эллис, — снова обратился Мейсон к свидетелю. — Какая из них первой вошла в тело?

— Я уже говорил вам, что не знаю.

— Я по иному сформулирую вопрос. Мы ссылались на них, как пуля номер один и пуля номер два. Которая из них пуля номер один, а которая номер два?

— Я не знаю.

— Вы не знаете?

— Нет.

— Вы никаким образом не маркировали пули, чтобы отличить их друг от друга?