Онлайн книга «Человеческий фактор»
|
– Что ты ему сказала? – спросил Епихин, вмиг протрезвевший, когда оказался в кольце этих ребят. – Да так, – усмехнулась Жанна. – Ворон ворону может глаз выклевать, но не должен этого делать. Если он настоящий ворон. – А эти были настоящие? – Им хотелось выглядеть настоящими. – А ты настоящая? – А как думаешь? – Думаю – да. – Епихин, ты очень умный, – серьезно сказала Жанна. Такая вот Жанна. И Епихин прекрасно знал, с какой просьбой к ней можно обратиться, с какими словами и в какой момент. А то, что к Жанне придется обратиться, он знал давно, и во всей его затее Жанне отводилось место едва ли не самое важное. – Значит, так, – сказал он, убрав звук телевизора, где вовсю бесновались смехачи, исполняя свои рулады с ужимками совершенно нечеловеческими. – Есть разговор... – Валяй, – сказала Жанна. – Мне почему-то кажется, что ты можешь... – Конечно, могу. – Видишь ли... – Валя! – весело сказала Жанна. – Кончай размазывать манную кашу по белой скатерти. – Пистолет нужен, – сказал Епихин, как в прорубь нырнул. – Стрелять будешь? – Не мне пистолет. – А стрелять будешь? – Нет. – А почему к тебе обратились? – Не знаю. – Врешь. Знаешь. – С тобой трудно разговаривать... – Нет, Валя... Со мной легко разговаривать. Темнить со мной трудно. Не темни. – Это все, что я могу сказать. – На халяву? – Нет. Человек отдаст любые разумные деньги. – С патронами? – Да. – Много? – Обойма. – Не много? – В самый раз, – ответил Епихин. – Ты что-то задумал? – Меня попросили добрые люди – я обещал... Если получится. А нет, так нет. – Добрые люди пушками не пользуются, добрые люди жалобы пишут. – Жалобы пишут глупые и трусливые. – Какой ты стал, – усмехнулась Жанна. – С кем поведешься, с тем и наберешься. – Ладно, Епихин, спрошу у ребят... Но эти игрушки подорожали. Спрос растет. – Я знаю. – Хочешь совет? – Хочу. – Не лез бы ты в это дело. – А я и не лезу. – Лезешь, Епихин. Это видно. Мне это видно, – уточнила Жанна. – Пока есть деньги на хлеб, молоко и водку, можно не суетиться. – Иногда на Канары хочется. – И на Канары у тебя есть. – Жанна... Послушай... Сам я никуда не полезу. И нигде не засвечусь. Это я обещаю. – Смотри, Валя, – Жанна загасила сигарету в пепельнице, некоторое время смотрела на Епихина испытующе, отодвинула пепельницу. – Я предупредила. Мне бы не хотелось с тобой расставаться. – Да и я не собираюсь. – Когда пушка в руках, она обязательно выстрелит. И никогда не догадаешься, в какую сторону. Я говорю это не потому, что мне так кажется, я говорю это, потому что знаю. Я знаю, Валя. Эти ребята, которые обратились к тебе со столь деликатной просьбой... Если они ищут пушку, значит, у них ее нет. – Мысль разумная! – рассмеялся Епихин, присаживаясь к Жанне на диван. – Она разумнее, чем может показаться. Если у них нет пушки, а она им нужна и они обращаются за помощью к человеку, который занимается мебельным производством... Они лохи, Епихин. Они полные лохи. Или же... Или ты темнишь и пудришь мне мозги. – Ты так легко просчитываешь совершенно незнакомых людей? Поделись, как тебе это удается? – Да что тут просчитывать, господи! – Жанна поднялась с дивана и, сунув ноги в шлепанцы, направилась на кухню. – Пошли перекусим... Ты вроде чего-то принес... Может, и по глоточку пропустим... За успех твоего безнадежного предприятия, – она похлопала Епихина по плечу. – Авось обойдется, – сказал он. – Где наша не пропадала! Кто не рискует, тот не пьет шампанское! – Чего я терпеть не могу, так это шампанское! Не знаю более дурацкого напитка! Может быть, где-то, в каких-то там странах, в каких-то там бутылках оно более съедобное... Но здесь... – А что ты хочешь выпить здесь? – Хорошей водки. – И побольше? – уточнил Епихин. – Как пойдет, Епихин, как пойдет. По-разному бывает. Иногда запах отбивает всякую охоту, а иногда оторваться невозможно... Сегодня, кажется, второй вариант. – Нет проблем! – азартно воскликнул Епихин, вынимая из холодильника початую бутылку «Абсолюта». – Сойдет? – Слюбится – стерпится, – Жанна исподлобья, в упор посмотрела в его глаза. – Мои ребята не засветятся. Главное, чтоб твои не оплошали. Эти самые лохи... Сколько им, по тридцать? – Ну ты даешь! – восхищенно воскликнул Епихин. – Поздновато понадобилась им пушка, – Жанна повертела в воздухе узкой ладошкой. – Маленько бы пораньше. – Поздновато? – удивился Епихин. – А так бывает? По-моему, пистолет всегда кстати. Как и деньги. – Ошибаешься. И деньги могут быть преждевременными, и пушка частенько попадает в руки позже, чем человек может ею воспользоваться. – Не уверен. – Замнем для ясности. По-моему, это такая тема, что без бутылки нам не разобраться, – Жанна свинтила серебристую пробку с тяжелой, какой-то аптечной бутылки, понюхала, помолчала, склонив голову набок, словно не решаясь вынести приговор. – Ну, что? – Годится, – Жанна разлила водку в большие стаканы с тяжелыми донышками. На закуску были телячья колбаса, кусок какого-то балыка, виноградная гроздь. – Будем живы, Епихин! – сказала Жанна. – Удачи тебе! – В этот вечер она называла его по фамилии. – И тебе удачи, – сказал Епихин, не уловив в ее словах ничего предостерегающего, ничего настораживающего. То ли разговор у них получился каким-то нервным, то ли водка оказалась слишком хороша, а может, просто разговор о пистолете заставил что-то заскулить в душе, словно в предчувствии событий опасных и непредсказуемых... Как бы там ни было, они хорошо выпили в этот вечер, закончили литровую бутылку, нечаянно коснулись друг дружки ладошками и как-то сразу одновременно поняли – что-то будет у них этой ночью, что-то обязательно должно произойти. Куда деваться, разговоры о деньгах и пистолетах, о рисковых делах и отчаянных решениях обостряют чувства, будто сдирают ржавчину со старого ножа, который еще на многое сгодится. |