Онлайн книга «Заколдованный участок»
|
– Похудел ты, Володя! – Тебя послушать, я с детства худею. Как еще совсем не исхудал! Вы лучше по делу послушайте. Независимо от моста перспектив тут никаких. Давайте дом продадим, в Полынск переедем, а? Прохоров обещал хорошую цену дать. – И не жалко? – спросил Стасов. – А чего тут жалеть? Надо про цену как следует подумать, чтобы не продешевить! Стасов подумал, отложил сеть и встал: – Ну, пойдем, попробуем оценить. – Дал бы поесть ребенку! – урезонила его Стасова. – Вырос твой ребенок! Не заметила? И отец повел сына по двору. – Ну, давай оценивать! Это, сынок, значит, гараж-пристройка. Я его двадцать лет назад поставил, ты мне еще камни помогал под фундамент колоть. Схватил кувалду, сам ростом с нее, а тужишься, стараешься... Во сколько оценим, а? – При чем тут это-то? Ты послушай... – Пока слушать будешь ты! Идем дальше! Вот качели, им еще больше. Ты попросил, я сделал. Нина потом на них качалась. А ты один раз упал, головой стукнулся сильно, я думал, сотрясение, а врача тогда не было, а машина сломанная, а совхозные машины все в работе были, в разъезде, так я тебя на руках в райцентр, пятнадцать километров... Во сколько качели оценим, сынок? Володька не дурак, понимал, к чему клонит отец, но не поддавался: – Да ладно тебе... Я чего сказать хочу... – Потом скажешь! Всё имеет свою цену. Вот даже нужник. Он новый, крепкий. Тоже ведь денег стоит. Красавец, а не нужник. Ты внутри посмотри, как всё сделано. И с освещением. Кстати, то, что в яме, будем оценивать? Это же удобрения фактически. Ты зайди, зайди. – Что я, не видел, что ли? – А ты еще посмотри. – Вообще-то мне надо как раз, – вспомнил Володька. Он вошел в нужник, а Стасов тут же подхватил короткое бревно и подпер дверь. Володька, управившись, хотел выйти и обнаружил, что заперт. – Ты чего? Открой! Разобью! Он начал стучать в дверь руками и ногами, выглядывая в окошко, выпиленное в досках ромбом наподобие бубновой масти. – Не старайся, только ушибешься, – остерег его отец. – На века построено, да я еще недавно лагами укрепил. – Бать, перестань! Зачем тебе это надо? – А затем, чтобы ты глупостей не предлагал. Посиди, подумай. – Открой!.. Я же хочу, как для всех лучше! Открой! – А я хочу, – внушительно сказал Стасов, – чтобы ты не стоял где-то там у чужих дверей, где жрут и лакают, в своей фашистской форме! – Ты чего? Это охрана! – Вот и охраняй. А то убежит, – сказал Стасов, имея в виду понятно что. После паузы Володька попросил: – Пить хочу... – Пить принесу, – согласился Стасов. Он пошел к дому за водой, его встретила разгневанная жена. – Совсем с ума съехал, старый! Выпусти ребенка сейчас же! Не то сама выпущу! Стасов ничего не ответил. Он только так на нее посмотрел, что она сразу же сникла. Узнала этот взгляд. Поняла: тут свинцовое мужское решение. И ее запрёт, если понадобится. Она обернулась, посмотрела на Нину, которая стояла у дома. Та только пожала плечами. Такие вот комические происшествия происходили в те самые минуты, когда человек решал вопрос жизни и смерти. 9 Суриков решал вопрос жизни и смерти и забраковал жизнь. Но эта умственно-духовная работа, подкрепляемая вином, его утомила, он задремал, прислонив голову к ветке, на которой была повешена веревка с петлей. Во сне накренился и чуть не упал. Тут же очнувшись, уцепился за веревку, восстановил равновесие. Посмотрел вниз: – С такой высоты – костей не соберешь... Так. Пора. Черт, курить охота... И выпить бы не мешало... Тут Суриков увидел едущего на велосипеде пацана. Крикнул: – Витек? Куропатов? Витька затормозил, начал озираться. – Здесь я! Витька задрал голову, разглядел Сурикова: – Здрасьте, дядь Вась! – Здравствуй. Ты вот что. Сигарет привези мне. – А где я их возьму? – К тете Шуре, продавщице, зайди. – Она не даст. Ей мамка сказала мне сигарет не продавать. И другим пацанам не продают тоже. – А ты скажи – для меня. Постой. – Суриков порылся в карманах, но денег не оказалось. – Скажи, дядя Вася Суриков деньги потом отдаст. То есть... Ну, взаймы. Не он сам отдаст, он не сможет, жена отдаст или... Нет, скажи, что я сам отдам, а то запутается. И бутылку пусть заодно выдаст. – Ну да! Она мне не поверит! А чего вы сами не сходите? – Не могу. Дело у меня тут. – Какое? – А не твое дело, какое дело. Ладно, езжай... Стой! Если кто спросит, ты про меня не говори!.. Стой! Или скажи: сидит на дереве, а зачем – не знаю. – Ладно! – крикнул Витька, уезжая. Суриков устроился поудобней. – Сейчас прибегут. Ничего, это дело быстрое. Не успеют. И не будешь ты, Вася, ничего хотеть. Ни курить, ни выпить. Ни закусить... Он вздохнул и примерился головой к петле. Самое то, по размеру. А Прохоров в это время, проезжая мимо дома Куропатовых, увидел Лидию, развешивающую белье. Остановился, вышел. – Здравствуй, Лида! – Здравствуй, – без особой приветливости отозвалась Лидия. – Как жизнь? – Лучше всех. – Разве? А съехать надумали, я слышал? – Да еще не знаем... Моста-то не будет, говорят. – Ну и что? Всё равно работы здесь нормальной нет, школа, я видел, разваливается, куда дети ходить будут? Лидия кивнула: – Это проблема, правда. Нестеров предложил дом купить, мы вот думаем с Михаилом. – Он по моему поручению предложил. – Да? А тебе зачем? – Бизнес у меня такой. Лидия поморщилась от неприятного слова: – Уж и бизнес – в родном селе дома скупать! – Это родное село от меня отказалось! – напомнил Прохоров. – Схватили, оклеветали ни за что! С твоей помощью. – Прямо-таки ни за что? – усмехнулась Лидия. – Конечно. Следствие не обнаружило состава преступления, всем известно. Даже до суда не дошло. Лидии не хотелось вдаваться в тонкости или спорить, поэтому она сказала: – Ну и живи, радуйся. И, взяв пустой таз, пошла в дом. Прохоров шел следом. |