Онлайн книга «Закодированный»
|
– Мне вот тут заплатили проезжающие, посмотрите, она нормальная? – За проверку сто рублей, – сказала девушка в окошке. – Ничего себе! Да вы не думайте, я у вас и поменяю, если не фальшивка! – Все равно сто рублей. – А если бы просто меняла? – Тогда по курсу. – Ну, ладно, меняю. Тем не менее девушка, конечно же, проверила купюру, ничего за это не взяв, поскольку это перестало быть отдельной оговоренной операцией (о, тонкости финансовой жизни!), и отсчитала Татьяне нормальные российские деньги. Татьяну аж в пот бросило. Деньги ей требовались для ремонта машины: давно ей говорили, что пора менять карбюратор. А заодно «поршня проверить, руля подвертеть, ходовую простукать». Карбюратор она купила, а установить его и заодно «поршня проверить, руля подвертеть и ходовую простукать» пригласила Кумилкина, который всем хвастал, что в своей разнообразной жизни был начальником авторемонтников при гараже мэрии города Нарьян-Мара. Кумилкин пришел, покопался, разобрал, развинтил, что мог, в обеденный перерыв потребовал аванс, купил бутылку водки, выпил и начал все собирать обратно. В результате машина, и без того еле живая, околела совсем – ничего не включалось, не заводилось, не искрило. Мертвая груда железа. Татьяна стала ругаться, а Кумилкин оправдывался, говоря, что хуже этого драного «москвича» он в жизни машины не видал. Потратил только зря драгоценное рабочее время, отнял его от составления бизнес-плана! И ушел, плюясь с досадой. Татьяна чуть не заплакала. Сгоряча сама полезла с отверткой, содрала кожу на пальце, приложилась губами к ранке, бросила отвертку и отправилась в дом со словами: – Да гори ты синим огнем! Гоша же, научившись по книге обращаться с цветами, решил, что и тут поможет книга. Тем более что она у Татьяны была: альбом «“Москвич-412”. Пособие по уходу и ремонту». С очень подробными картинками и схемами. Два дня Гоша ходил вокруг машины и залезал то под капот, то под кузов, сверяясь с книгой, а на третий начал ковыряться. Толик и Костя помогали: то отвертку подадут, то плоскогубцы, то ключ двенадцать-на-четырнадцать либо шестнадцать-на-восемнадцать. И доковырялись они до того, что к концу недели Татьяну ждал сюрприз: к ее магазину подкатил «москвич», оттуда вышел Гоша и выскочили братья, крича и вызывая мать полюбоваться. Татьяна вышла. Ахала. – Как же это вы? Надо же… Гоша, а как ты доехал? У тебя же прав нет! И разве ты умеешь вообще? – Запросто! – похвастался Толик, будто сам был за рулем. – Сто по прямой выжимает – легко! – Ты осторожней! – испугалась Татьяна. – И вообще, назад я сама поеду! Они ехали домой, Татьяна всему поражалась. – И передача нормально работает, а то скрежетало все… И клапана не стучат… Золотые руки у тебя, Гоша! Гоша усмехнулся, посмотрев на свои довольно грязные руки. Братья тоже посмотрели на свои чумазые руки – с гордостью. Толику показалось, что его левая рука слишком чиста, и он размазал по ней пятно черного отработанного машинного масла. – Ты, может, автомеханик был? – спросила Татьяна Гошу. – Не знаю. Вообще-то я по книжке. – Да там понятно все! – сказал Костя. И обратил внимание Гоши, деловито сказав: – Коробку все-таки еще подрегулировать надо. Видишь – рвет? – Подрегулируем, – сказал Гоша. Их, подъезжающих к своему дому, увидели Одутловатов-дядя и Кумилкин-племянник. – Все-таки отремонтировали, – сказал задумчиво Кумилкин. – За какие шиши, вот вопрос! – Есть соображения? – тут же догадался Одутловатов. – Имеются. Вот скажи, будет женщина мужика держать, если у него денег нет? – Смотря какой мужик… – Я в принципе? – Не будет, – сказал Олег Трофимович, чтобы не ссориться с племянником, хотя на самом деле считал иначе: его самого, когда он был еще однократным инвалидом, одна женщина держала без денег почти два года. Счастливое было время! – Так вот, – продолжал Кумилкин, – слушай дальше (хотя дядя и так слушал – а чего еще делать?). – Откуда он появился вообще? Кто он? Ничего неизвестно. Я думаю так: серьезный человек взял кассу и залег на дно! И глаза Юрия мечтательно затуманились. Это была розовая (она же, впрочем, и голубая) мечта его жизни: взять кассу и залечь на дно. И блаженствовать. 31 Утром следующего дня Муслим увидел такую картину: Татьяна на «москвиче», груженном корзинками с овощами и зеленью (даже на сиденьях стояли, не поместившись в багажнике), проехала специально мимо его палатки. А потом, сделав круг почета, выехала на московскую трассу. К обеду вернулась, опять проехала мимо Муслима, зачем-то высунув из окна руку и помахав какими-то деньгами. Муслим посмотрел на своего земляка и пожал плечами. Не то чтобы он не понял, все он понял, но есть счастливые люди: что им неприятно, умеют как бы не понимать, не впускать себе в душу. А к вечеру братья уговорили Гошу поучить их ездить на пустоши между домом и карьером. С разрешения матери, естественно. Гоша согласился, строго предупредив, что гонять не даст. Через час-другой и Толик, и Костя вполне уверенно вели машину, огибая кочки и ухабы. Чтобы не ссорились, Гоша определил – каждому по десять минут. Он хорошо понимал тоску мальчика, который сидит рядом с другим, ведущим машину, и жадно смотрит. Одно утешение: можно поправить, поучить, крикнуть: «Дурак, на вторую переходи!» Окрестные пацаны смотрели сначала издали. Потом начали гоняться за «москвичом» на великах. Потом попросились тоже покататься. – А фиг вот вам! – ответил Костя, но Гоша посмотрел на него укоризненно. – Ладно, – смилостивился Костя. – Залезайте. Но за руль не пущу! И в машину набилось, кроме Гоши, восемь человек пацанья. Вел Костя. Он был счастлив, но не показывал вида, смотрел вперед строго и даже почему-то грозно. – Не крутите башками там! – прикрикнул. – Заднего обзора не даете! – хотя задний обзор ему был не нужен ввиду отсутствия других машин. Впрочем, зато сзади появился человек. – Папка! – показал Толик. Костя развернулся, поехал к отцу. Абдрыков ждал. Костя лихо остановил машину бампером чуть не у самых коленей отца, Толик выскочил, бросился к нему: – Привет! А видал, как мы? Валерий осмотрел машину и находящихся в ней и сказал: – Так. Вышли все. Все вышли, включая Гошу. – Кто разрешил машину брать? – спросил Валерий. |