Онлайн книга «Люди Домино»
Гнетущее ощущение, возникшее, когда я решительно направился в этот мишурный дом, на сей раз, мягко говоря, было сильнее, чем в прошлый. Я прошел в библиотеку, шагнул за дверь-картину, спустился в глубины, миновал безмолвную галерею уродов и вурдалаков, на цыпочках прошел по сумеречному коридору и наконец оказался у последней камеры, этого жуткого места заточения Старост. Охранник, чья рука, белея костяшками пальцев, крепко держала автомат, грубовато кивнул, и мне показалось, что где-то глубоко под маской военного безразличия я увидел проблеск участия, слабый намек на сочувствие. В камере меня ждали люди-домино, они сидели в шезлонгах, а их корявые волосатые ноги покачивались взад-вперед. С моего прошлого визита здесь ничего вроде бы не изменилось — помещение было таким же безжалостно аскетичным, если не считать одного особенного нововведения. В центре круга стоял телевизор, звук которого был включен чуть ли не на максимум. Я услышал переливы заранее записанного смеха, скрип дурацких шуток, вкрадчивый голос одного из наиболее популярных комиков, но, только узнав дрожащий фальцет собственного голоса, каким он был в мои девять лет, я, ошарашенный, понял, что смотрят эти существа. На экране юный я вошел в декорации, которые вечно шатались, и произнес свою коронную фразу, вызвав бурю записанного на пленку веселья. Хокер и Бун сидели, мрачно уставившись в экран телевизора, словно это была лекция по фотосинтезу, которую они должны были высидеть до конца в «Двойной науке». [42] Меньший из двух простонал: — Господи помилуй. Хокер печально покачал головой. — Я должен быть с вами откровенен, старина. — Должен быть честным. — Это не самая смешная штука из тех, что мне доводилось видеть. — Давайте будем искренними, мистер Л. Это так же смешно, как чума. — Это почти так же смешно, как… — Хокер задумался на секунду, потом хихикнул, — как прокаженная монахиня. Отвратительная ухмылка перекосила лицо Буна, превратив его в подобие нелепой резиновой маски. — И нам должно быть прекрасно известно. Я встал перед ними, не забыв убедиться, что не перехожу меловую линию. — Почему вы это смотрите? — спросил я, услышав знакомые грохот и скрежет музыкальной темы. — Не кино, а настоящая помойка, правда, сэр? Хокер выключил телевизор, губы его сложились в презрительную гримасу. — Экая гадость, сэр! Первосортная вонючка! Бун помахал руками у себя перед носом, словно прогоняя воображаемую вонь. — Тьфу! — Фэ-э-э! Я позволил им закончить. — Я хочу, чтобы вы сообщили мне, где Эстелла, — сказал я, стараясь говорить как можно спокойнее. Хокер посмотрел на меня пустым взглядом, потом приложил ладонь к уху. — Кто-кто? — Эстелла, — ровным голосом повторил я, хотя и знал, что он прекрасно услышал мои слова. — Ах да. Так и нужно было сказать! Мы собирались сообщить вам об этом в прошлый раз, но вы так стремительно унеслись, что мы не успели. Грубовато, я бы сказал. Довольно бесцеремонно. — Чертовски неблагодарно, — сказал Бун. — В особенности с учетом того, что мы на уши вставали, чтобы вы чувствовали себя у нас как дома. — Где Эстелла? — снова спросил я, изо всех сил стараясь говорить спокойным голосом. Бун поднялся на ноги и обозрел крохотное пространство камеры. — Вам этого не хватает, сэр? Прежнего шоу? — Прежнего порядка? — Рева грима? — Запаха толпы? Хотя Старосты покатились со смеху, я постарался сдержаться и прежним тоном повторил: — Где Эстелла? — Жаль, что вы такой никудышный актеришка, да, мистер Л.? — Если бы у вас был хоть какой талантишко, вы бы могли сделать карьеру. А так вы теперь никто, сэр? Верно я говорю, Бун? — Конечно нет, мой старый мандарин. Он настоящий ноль. — Где, — мой голос начал выдавать копившееся во мне нетерпение, — Эстелла? — Экий надоеда. — Кто-то сильно возмущен. — Юный мистер Ламб сегодня встал не с той ноги. Я сверлил их взглядом. — Мне необходимо знать, где она. — Ишь, какой пройдоха! — У вас отвратительный характер, мистер Л. Я изо всех сил старался не слушать. — Я хочу знать, где находится Эстелла. — И вы полагаете, что на этом все закончится, сэр? Вы думаете, что стоит вам найти эту даму, и они позволят вам вернуться к прежнему образу жизни? Нетушки, старина. Из Директората никто так просто не уходит. Вы так до самого конца и будете тащить этот воз. — Где Эстелла? — сказал я. Бун ухмыльнулся. — Даже те, кто не присоединяется к шайке Дедлока, в конечном счете умирают за нее, — сказал он. — Например, ваш папочка. Я почувствовал, как щупальца страха обвивают меня. — Не смейте говорить о моем отце. Хокер радостно захлопал в ладоши. — Великолепно, сэр! А то вы уже начали звучать как заезженная пластинка. — Ваш папуля, — сказал Бун, — никогда не вступал в Директорат. Ваш дедушка ему ни слова об этом не сказал. — Он хотел, чтобы его сыночек жил нормальной, скучной жизнью. — Так оно и было, мистер Л. Ваш папуля был скучнейшим из людей. — Это неправда! — возразил я. — Боже мой, да этот парень был настоящий олух! — И все же… — Бун ухмыльнулся. Хокер потер рука об руку. — Как-то раз мы оказали вашему дедушке услугу. Мы рассказали ему о Процессе. — О Процессе? — Я чувствовал себя на краю пропасти. — О чем вы говорите? — И взамен мы просили совсем немногого, правда, Хокер? — Конечно немногого, Бун. Мы ведь не жадные ребята. — Речь шла только о самых малых услугах. О пустяковейших пустяках. — И что же он вам обещал? — выдохнул я. — Он обещал нам свою плоть и кровь, — сказал Хокер. — И мы были готовы и ждали в тот день, когда с вашим отцом произошел тот несчастный случай. — Несчастный случай! — прокричал Хокер. — Ах, моя маленькая овечка, [43] теперь вы знаете всю правду. |